– Да, жажду самоутвердиться за счет тебя. – Александр, покраснев от раздражения, отвернулся. – Я уже говорил, что мне недостаточно победы над халтурщиками. Если они так тебя не ценят, что допустят проигрыш, то я, со своей стороны, хочу убедиться, что потенциал моего соперника все-таки раскроется.
– Опять я туплю, Цельный. Поясни.
– Ты не просто вернешься в Мимозу. Ты признаешь меня как старосту и капитана и будешь играть в команде Мимозы в дальнейших играх турнира. Против всех факультетов. Против твоих любимых Смешанных.
Воздух сгустился. Он давил на легкие, забивал горло, не давал дышать. Бросить Сириус… Играть против Смешанных? Жестоко.
– Ты жесток, – озвучил свою мысль Грегори.
– А я полагаю, что великодушен. В Мимозе ты действительно покажешь то, на что способен. Никто не будет тормозить тебя. Мы сможем обыграть даже Денеб. Владлена, понимаешь?
– Ты ведь знаешь, что я не откажусь от пари?
Александр неуверенно покосился на Грегори. Ему претила мысль о том, что даже сейчас, когда инициатором действа стал он, Грегори не потерял своего лоска лидера. Воплощение спокойной рассудительности. Он имел то, чего никогда не постичь ему, Александру Цельному. Он ощущал присутствие чего-то, но не мог ухватить это и не способен был осознать сокрытую суть.
– Знаю. – Слово вырвалось с хрипотцой, и Александр поспешно прикрыл рот ладонью. – Отказ от пари разрушил бы твою идеологию, а ты не поступаешься своими чертовыми идеалистическими принципами.
– Да, я тот еще чертяка, – хмыкнул Грегори. – На Лакриссу, Константина и остальных твое условие тоже распространяется?
– Нет. Они вольны выбирать. Но знаешь, что самое отвратительное? – Александр вновь наклонился к столу. – Я уверен, что они все вернутся. Пойдут вслед за тобой. Именно за тобой. И эта моя собственная уверенность просто выводит меня из себя.
– Что ж, прости, Цельный, но они не вернутся. – Грегори протянул Александру руку. – Как и я. Мы – часть Сириуса.
Староста Мимозы поджал губы и хлопнул по протянутой ладони, а затем крепко сжал ее.
– Ненадолго, Рюпей.
– У меня очень упрямый цирк, Цельный. Цепкие маленькие гады. И я уйду лишь в том случае, если эти гады сами меня выгонят. Уж извиняй.
– Пари?
– Пари!
Чувствуя, как немеют пальцы от крепкого рукопожатия Александра, Грегори с содроганием размышлял, каким образом существам, привыкшим доверять лишь себе, превратиться в единый организм – дышащий в унисон и ощущающий любую перемену в каждой своей составляющей. Как Сириусу стать «командой»?
У них просто огромные проблемы!
«О, Высшая Сила, если ты реально существуешь, то, прошу, яви чудо!»
Внезапно их стол качнулся. Грегори, все еще сжимая руку Александра, повернул голову. Край их стола оказался конечным пунктом назначения для завершающей прыжок Аркадии Теньковской. В следующее мгновение она, стоя на столешнице, согнула ноги в коленях и, не теряя скорости, снова прыгнула, перелетев через сомкнутые в рукопожатии руки двух старост.
– Твою ж… – вырвалось у Грегори.
Потрясенный взгляд Александра сопроводил прыжок девушки до того момента, как она приземлилась на пол с другой стороны.
Доля секунды промедления, и Аркаша дернулась в сторону, уходя с изначальной траектории под идеально прямым углом.
«Какое чистое движение», – успел подумать Грегори прежде, чем их с Александром стол снес огромный рычащий вихрь.
На пол посыпались тарелки. Чай пополам с супом образовал живописную лужу, обрамленную грибами и развалившимся на частички картофелем. Стол, получивший хорошего пинка, сбил пару соседних и едва не зацепил ножками несколько студентов.
Грегори, удачно слетевший со скамьи, – ему удалось не попасть под горячую руку того, кто преследовал Теньковскую, – отполз еще на пару метров, безотрывно следя за перемещениями Аркаши. В огромном парне, несущемся за девчонкой, он узнал вервольфа, чья известная импульсивная агрессивность одарила его прозвищем «Пятнашка».
– Смотри-ка, а Шмакодявка качественно подходит к выбору врагов. Выбирает тех, кому она на один зуб. – Рядом с Грегори осторожно, чтоб не расплескать красную жидкость в стаканах, опустился на корточки Ровен. – Только клыки, только хардкор. А ты мне в укор ставил, что я, видите ли, ее Стопроцентными шмякнул. – Демон, неприкрыто наслаждавшийся наигранностью высказанного упрека, сунул один из стаканов в руки Грегори. Тот машинально взял его. – Полюбуйся. – Ровен чокнулся оставшимся у него стаканом со стаканом старосты и с шумом сделал глоток. – Пятнашка тоже не выдержал вида ее рожи. Гляди, как его колбасит. Аж шерсть повылезала. Если б не метка, тут бы давно уже реальная поганая волчара скакала.