— Это заклинание создал Филиций. — Гуча сообщил это с таким видом, словно Аркаша должна была тотчас все понять. Но Теньковская не поняла и от этого еще больше рассердилась.
— Что еще за Филиций?
От удивления блестящие глазки зверька повлажнели.
— Не знаешь Филиция?
— Да я себя-то еще плохо знаю, не говоря уже о дядьках, промышляющих магией.
— А Ольга Захарова разве не рассказывала?
— Видать, упустила это в одном из разговоров.
— Аркадия, — торжественно начал Гуча, не обратив внимания на ироничные нотки в голосе девушки, — Филиций, также носящий прозвище Иллюзионист, был искуникарфом — искателем уникальных артефактов. Но главное, маг Филиций Теньковский был твоим отцом, девочка.
«Фокусник из цирка», — пронеслось в голове Аркаши.
— Знаешь, девочка, немного пугает, что при упоминании отца на твоем лице ни одна жилка не дрогнула.
— В свидетельстве о рождении я Филипповна, — рассеянно сообщила Аркаша, устало присаживаясь прямо на холодную каменную поверхность. — Филиций, Филипп... нет особой разницы.
— Ты о чем? — Гуча приблизился, встревожено всматриваясь в лицо девушки, внезапно ставшее похожим на неподвижную театральную маску.
Аркаша тоже почувствовала в себе перемену. Холодность и черствое равнодушие накатывали волнами, словно доза лекарства, от которой обязательно будет клонить в сон. Тетя Оля обожала это ее состояние. «От тебя так сильно несет презрительностью, — восторгалась она, — как вонью с помойки. Будь такой почаще. Мне нужно кое-кого вернуть.»
— Аркадия!
Аркаша вздрогнула и, чтобы хоть немного прийти в себя, вцепилась ногтями в колени.
— Что? — буркнула она.
— Ты помрачнела. Я волнуюсь. Честно говоря, думал, что ты обрадуешься, хоть чуть-чуть узнав об отце. Но тебе... — Гуча на миг смолк, но затем, решившись, выпалил: — Как будто все равно!
«Вот именно».
— Сложно думать тепло о людях, которые никогда не присутствовали в твоей жизни. — Аркаша отстраненно водила пальцем по миниатюрным разломам в камне.
«Филиций, Елизавета. Влезли в мою жизнь и испортили все, что я с таким трудом создавала. Стерли мою дружбу, мою крепость, мою защиту. Оставили одну только слабость. Вас никогда не было рядом. Так почему вы вмешались именно сейчас?!»
— Понимаю. Тебе кажется, что все покинули тебя. — Голос Гучи понизился почти до шепота. — Но на самом деле.
— Не была я одна! — Аркаша стукнула кулаком по камню. — Тетя Оля обо мне заботилась!
«И выгнала... и выгнала… и выгнала… соплячка надоела. И соплячку выгнали…»
— Прости, девочка, но Ольга Захарова сделала свой выбор. — Скунс шагнул в сторону, чтобы оказаться в поле зрения отвернувшейся Аркаши. — Хочешь верь, хочешь нет, но теперь у тебя есть только я.
— Не может быть, что после всего пережитого единственное, что у меня осталось, — это вонючий скунс! — вспылила Аркаша.
От ее возгласа Гуча испуганно отпрянул.
— Ну извиняй, — обиделся зверек.
— Нет, постой! — опомнилась Аркаша. — Прости, я не хотела. Нервишки пошаливают.
— Чего уж там. — Насупившийся Гуча двинулся в сторону парты. — Не волнуйся, мое общество тебе терпеть не придется. Филиций был моим другом, и я обещал, что присмотрю за тобой. Так что давай обеспечим тебе проход на территорию университета и распрощаемся.
— Гуча… — Аркаша нерешительно поплелась следом.
Никогда еще совесть не мучила ее с таким остервенением. Он всего лишь хотел помочь, а она только и делала что огрызалась. И никакие заикания в стиле «я не привыкла, когда мне помогают» ее не оправдывали.
— Уважаемая, Аркадия Теньковская готова вкусить прелести образовательного процесса, — нарочито вежливо отчитался скунс перед сидящей за партой девушкой.
«Нельзя так просто уйти. Нагрубила ни в чем не повинному существу и сразу голову в песок?» — продолжала корить себя Аркаша, нервно приплясывая на месте и не решаясь добавить чуть больше искренности в извинения, которые готова была вот-вот озвучить.
Все еще жующая девица сбросила с колен внушительные части развернутого свитка и, позевывая, направилась к деревьям с уродливыми стволами. Щелкнув замочком, она скинула браслет с левого запястья, явив миру черную татуировку. Аркаша не сразу смогла разобрать замысловатую вязь — большая буква «Б» и расположившаяся чуть пониже «Д». Буквы окружали четыре миниатюрные карточные масти — пики, червы, бубны и трефы. Выставив запястье, девушка провела рукой по воздуху аккурат над плоским выступом на стволе ближайшего дерева. Жест напоминал сканирование штрих-кода продуктов в супермаркете.