— Вы совращаете православных, а совращаемые упоминают Ваше имя на исповеди духовным лицам. Мы не допустим этого, — следовали категоричные предупреждения из государственных учреждений.
В середине апреля Василия Гурьевича пригласили на юбилейные торжества в село Астраханку Таврической губернии. Павлов бывал в этой местности в восьмидесятые годы прошлого столетия. Глухая часть Крымского полуострова называлась Молочные Воды и сюда в начале девятнадцатого века административным порядком и добровольно переселились духоборы и молокане. Духоборы продержались здесь недолго, начальство переместило их в Закавказье. Молоканские общины представляли собой разнородные группы, отличающиеся друг от друга по обрядам и происхождению. В Таврию неправославных переселенцев судьба забросила из Владимирской, Тамбовской губерний и области Войска Донского. Они принесли с собой местный народный говор, специфические религиозные традиции. Тамбовские молокане долго практиковали общее лобзание во время богослужебных собраний, а Владимирские начисто отвергали это установление. А молокане донского толка строго держались двух церковных обрядов: крещения и причастия. Они подходили к этим священнодействиям с точки зрения православного богословия, утверждая, что акт крещения сообщает силу для духовного возрождения, а причастие есть таинство пресуществления хлеба и вина в Тело и Кровь Христа.
Евангельскую проповедь здешние молокане впервые услышали из уст сириянина Якова Делякова. Воспитанный американскими миссионерами в духе протестантов-реформаторов, он признавал крещение младенцев, но учил, что этот обряд сам по себе не возрождает душу, что в святой вечере мы воспринимаем Тело и Кровь Христову духовно и уверенность в прощении грехов человек обретает через веру и искреннее покаяние.
Беседы Делякова заставили некоторых молокан пересмотреть свои убеждения. Семена, посеянные Деляковым, усердно взращивал баптистский проповедник Александр Феодосьевич Сторо-жев и к новому взгляду на Евангелие пришел сын пресвитера молокан донского толка Александр Андреевич Стоялов. Со временем баптистские воззрения принял и его отец, в результате молитвенных размышлений о целесообразности причащения младенцев. Он согласился с тем, что хлебопреломление и крещение предназначены для сознательно уверовавших.
По приглашению отца и сына Стойловых с проповедью Евангелия на Молочные Воды из Тифлиса приезжал Павлов. Василий Гурьевич проводил собеседования среди молокан в Нововасильевке и Астраханке. Воронин, Богданов и Скороходов, навестившие тавричан впоследствии, преподали водное крещение нескольким душам, перешедшим из молоканства в баптизм под влиянием духовных общений с Василием Гурьевичем.
Стояловы, как одни из активных проповедников Евангелия, испили страдальческую чашу. Отец по приговору суда был направлен в арестантские роты, откуда вернулся с подорванным здоровьем и прожил недолго. Сына осудили на поселение в Туруханский край, там в невыносимых условиях он вскоре и закончил свое земное странствование.
Избежал жестоких гонений в то время только Федор Прохорович Балихин, пресвитер общины села Астраханки, рукоположенный в 1886 году Иоганном Вилером.
В апреле 1911 года Астраханская община отмечала двойной юбилей: тридцатилетие образования и двадцатилетие пресвитерского служения Балихина. Когда Федор Прохорович подал уведомление Таврическому губернатору о предстоящих торжественных собраниях, от Правления губернии последовал строгий указ, в котором говорилось, что празднование всяких юбилеев запрещается, закон не разрешает устраивать в молитвенных домах "чай и закуски", можно дозволить только богослужение.
К началу утреннего богослужения в баптистскую церковь прибыл отряд стражников, возглавляемый приставом и урядником. Возвышаясь неприступной стеной над молящимися, они зорко всматривались в проповедников, выискивая взглядами приезжих из других городов.
Юбиляра поздравил семидесятишестилетний старец Зиновий Данилович Захаров, отметив, что Балихин и его община умели жить в мире с верующими различных течений, что является знаком присутствия благодати Божией.
— Ты же, человек Божий, преуспевай в правде, благочестии, вере, любви, терпении, кротости, — прочитал из Вечной Книги пожелание Балихину Захаров. — Подвизайся добрым подвигом веры, держись вечной жизни…
Василий Романович Колодин от имени Нововасильевской общины вручил в подарок Балихину большую Библию с золотым тиснением.
Василию Гурьевичу предоставили слово в заключение.
— Наш дорогой брат Федор Прохорович и все мы знаем о том, как пророк Самуил после чудесной победы, дарованной Израилю над филистимлянами, воздвиг камень-памятник "Авен-Езер", что значит: "до сего места помог нам Господь", — сказал Павлов. — Такой памятник ставили здесь Господу все, кто вкладывал свою лепту в основание общин, кто отстаивал принципы Евангелия: оправдание верой, уверенность в личном спасении, духовность церкви. Вера христиан подобна кораблю, если потеряют упование на Господа, то погибнут…
На обед все расселись под шатром во дворе молитвенного дома.
— Вы нарушаете закон! — угрожающе говорил пристав, важно шествуя вдоль длинных столов. — Прием пищи запрещен в богослужебных местах.
— Дворовая территория принадлежит лично мне, я волен делать, что хочу, —– объяснял Балихин.
Мелкие стычки с властями не омрачили праздника. Ободренные Словом Божиим, пережив радость общения, верующие с хорошим настроением разъезжались по своим домам.
"В собраниях этих чувствовалось веяние Духа Божия, Который проявлялся все время в молитве многих чад Божиих, — написал Павлов в журнале "Баптист". — Можно сказать, что это было время отрады от лица Господа и надо ожидать оживления дела Господня в этом крае".
В Одессе Василия Гурьевича снова встретили неприятности. Зайдя по вызову в полицейский участок, он узнал, что на него поступают доносы, что он якобы в проповедях порицает православие и совращает некоторых в баптизм. Газета "Одесские новости" сообщала горожанам, что Павлов оштрафован градоначальником Толмачевым на 200 рублей за собирание денег на издание журнала "Баптист". :
Внутри общины тоже ползли нелепые клеветнические слухи. Иван Майко внушал верующим, что Василий Гурьевич присвоил себе деньги, вырученные от духовного концерта два года тому назад.
Во время разбирательства действий Майка обсуждение превратилось чуть ли не в потасовку, Головлев, Назаренко и Мельниченко вскочили на кафедру, вырвав звонки у председательствующего. Павлов мужественно переносил несправедливые обвинения властей и внутрицерковные распри, сохраняя спокойствие духа.