- А ты будешь вторым, - ему не хотелось произносить эти слова, но больше сказать Бабину было нечего.
- А это уже от уважаемых руководителей зависит, - легонько улыбнулся Коля, - конечно, если меня отметят, если тексты мои посчитают достойными...
- Он очень дорожил этим романом, - заметил Сторис, вспоминая недвижного, тяжёлого, чёрного, похожего на камень Гришку в ванной, - и от нас ждал понимания, а мы молчали.
В столовой куражился Каракоз, деревянную саблю он засунул в кадку с цветком у окна.
- Наш любимый Долбик сказал бы тю-тю Самолётов! А как выпендривался, изображал чуть ли не нового Боцмана!
- Жизнерадостный никогда бы такого не сказал, - уверенно проговорил Сторис, - и ты бы не сказал ещё вчера.
- Ты не видел Самолётова? - Бессмертный был встревожен, даже вечный его хмель схлынул, взгляд отчаянно бегал по столовке.
Сторис покачал головой.
- Он исчез, сразу же после обсуждения. Потом его никто не видел. Ты не знаешь, не можешь знать, где он.
- У него есть укромные уголки, - проговорил Сторис, пытаясь припомнить всё, что Гришка когда-то говорил ему, но ничего не возникало, кроме двух десятков жителей потерявшейся во времени деревни.
- Я обежал всё, - Бессмертный дышал с трудом, - нигде нет. Он такой непохожий на себя был, когда его перед рассветом видел. Нёс какую-то муть, что типа один из нас его предаст. Вы что там дунули ещё в ванной?
- Этот мир - чья-то наркоманская иллюзия, - после акции протеста Шустов совсем выдохся, - здесь даже не надо дуть лишний раз, чтоб потеряться во времени. Отдышаться только дайте, потом будем искать.
- У меня такое ощущение, будто я его предал, - нахмурился Сторис, ковыряясь в тарелке, не понимая, что он ест, - ведь я знал, что сегодня его обсуждают, мог слинять со своего семинара, чтобы поддержать его.
- И не пропоёт на рассветет петух, как ты трижды от меня отречёшься, - Вика не обвиняла, взгляд её прозрачный и бесстрастный плыл сквозь него, - пойдём, сегодня, похоже, ни у кого из нас нет аппетита.
- Что, лампа моргает? - ядовито заметил он, когда Вика привела его к себе в номер, сунула в ладонь дольку мандаринки, - Я ведь у вас на все руки. Только вот ваше одиночество, увы, починить не в силах.
- Давай, я постираю, - осторожно нянчила она свои слова, опасаясь ненароком выпустить одно из них и покалечить, - чтоб тебя, как Елдакова, не доставали здешние девочки.
- Я пытаюсь изобретать новый стиль одежды, зачинаю моду, - проговорил он, наверное, в первый раз за весь приезд оглядев свою одежду, - жёлтые рукава и мятые брюки. Я люблю этот пиджак. В нём я с Полиной в первый раз пошёл в концертный зал. На Пер Гюнта Ибсена.
- А что же сейчас, - она не знала, что сказать ему в ответ, но сказать хотелось, губы её шевелились.
- Мы не живём вместе, - тяжёлые непрожёванные куски слов Сторис поспешно проглатывал, - мы не разведены, но и не живём вместе. Причём уже довольно давно. Может, потом всё наладится.
- Ты не можешь увидеть, что будет потом. Пока не можешь, - всмотрелась в него Вика, - но тебя в отличие от остальных, хоть это тревожит. У многих нет завтрашнего дня, они не знают, что делать вечером.
- Нет следующей минуты, - отчаянно выкрикнул он, - я её не чувствую. Хожу вот по городу и словно в воздухе повисаю, не знаю, где сейчас окажусь.
- У каждого есть заповедные места, - спокойно проговорила Вика, - это ведь фраза из твоего романа.
Сторис не помнил, но кивнул.
- Знаешь, у нас в Горьком, в области, мы проводили литературные собрания в нетопленных помещениях. Теперь мне хронически не хватает их тепла. Знаешь, заброшенные заводские корпуса, идёшь, теряешься, а время тянет тебя назад, будто маленький ребёнок вцепилось в юбку.
- Ты скоро переедешь сюда, - проговорил он с уверенностью.
- Откуда ты знаешь? - удивилась Вика.
- В кино увидел, - грустная улыбка была ей подарком, ему нечего больше было оставить ей. Пиджак давно уже был снят и отдыхал на спинке стула, даже время толкало его из этой комнаты.
- Когда-нибудь, очень может быть, про нас снимут кино, - мечтательно произнесла девушка. - А мы соберёмся вот так вместе и будем вспоминать. Как были старенькими в квартирке Гудалова. Как двигались в привычном ритме доисторические куклы. Как Кули-гули додумался привести сюда соль.
- Мы были вчера в парке? - неожиданно спросил он, - и вместо медведя нашли собаку.
- Мы долго думали, что с ней делать, да только она сама убежала, может, хозяин был неподалёку, - они будто бы встретились через 50 лет после семинара и вспоминали какие-то мелочи, - а потом ты проводил меня до гостиницы и сказал, что хочешь погулять ещё.
Да сколько можно было пропадать в грязных, прячущих свой стыд в метели переулках, не находить дороги на центральную улицу, слышать в окрестных барах скользкую, разбивающуюся речь.
- Хей Кити!
- Тебя же завтра обсуждают? - Людочка возвращался от девочки и наверняка не знал, что Самолётов исчез, иначе бы побежал с поцыками, разбазаривая энергию, на поиски.
- Хочешь прийти? - недоумение промелькнуло на его лице, - а как же полуденный секс - самый полезный для здоровья?
- Мой камрад Калгин с десятого этажа, - Людочка точно не хотел быть врагом своему здоровью и прийти не обещал, - носит сурка. Это главная фишка нашего форума. За бутылочку он даст его позекать. Говорит, к удаче, обязательно похвалят на обсуждении и стипушку дадут.
- И мой сурок со мною, - пробубнил Сторис, - так что ты от меня хочешь?
- Если он тебя приметит, тебе точно стипушку дадут, - ухмыльнулся Людочка -Проверено, братан. В прошлом году ни разу не ошибся.