— Ах, — он слегка качает головой, продолжая легко улыбаться. — Я предпочитаю Купер.
Я всматриваюсь в его лицо, такое похожее на моё, что это нервирует. Если бы мы росли вместе, то, скорей всего, все думали, что мы близнецы. Хотя, сейчас этого никто не заметит. Его классическая и сильная внешность абсолютно не такая, как у меня — все в шрамах и боевых отметинах.
Мне интересно, если он так похож на меня, то он и думает так же. О том, что мы так похожи, но всё же такие разные.
— Где, бл*дь, мой водитель? — вместо этого требую я, мой пристальный взгляд, быстро скользит по периметру, чтобы обнаружить: мы одни на тёмной и пустынной многоярусной автостоянке.
— Он… дремлет. В багажнике, — отвечает он, слегка пожимая печами, а его усмешка становиться шире, когда его руки расслабляются в карманах брюк, и он отклоняется в сторону от передней пассажирской двери.
— Ты украл кое-что из нашей собственности? — спрашивает он легким безобидным тоном.
Я бросаю взгляд на Кал, натянутую, как струна, сидящую на заднем сиденье и видимую через широко распахнутую дверь. Металлическая ложка-нуазетка лежит рядом с её обувью на полу автомобиля, она всё ещё покрытая остатками глаз француза.
— Всего лишь небольшой сувенир, — прохладно отвечаю я, все еще стоя в напряженной позе, готовый к мгновенной атаке.
Его пристальный взгляд падает в открытую дверь, его взгляд переходит от Кал к металлическому предмету.
— Я не говорю о том, что ты забрал у Филиппа, этот мужчина ненормальный. Я говорю о собственности, что ты использовал, чтобы получить право на вход.
Я впиваюсь в него взглядом, заметно скалясь, слегка наклоняя нож в руке — достаточно для того, чтобы в тусклых огнях, освещающих это место, вспыхнуло стальное лезвие.
— Я не собственность.
Мы оба поворачиваемся, чтобы посмотреть, как Кал изящно выходит из автомобиля. Нервное напряжение, которое, как казалось, она демонстрировала ранее, забыто. Теперь перед нами стояла та девушка, которую я встретил в воде: ожесточенная, но всё же женственная, сильная, но всё же хрупкая и захватывающе дух красивая.
— Ты носишь наш знак, — отвечает он, указывая на татуировку на её почти полностью выставленной груди. — Который отмечает, что ты наша навеки.
«Ублюдок».
— Нет, — спокойно командует Кал, когда я делаю агрессивный шаг вперед, моё туловище прижимается к внутренней стороне открытой двери, достаточно близко, чтобы воткнуть свой нож в его яремную вену. Я всё ещё потакаю её желанию, моё тело напружинено и готово продолжить, но мой разум пойман её волей.
— Я уже отслужила целую вечность. Моя свобода оплачена больше, чем просто кровью.
Её рука нежно опускается на мою лопатку, моё тело начинает расслабляться от её прикосновения, но мои инстинкты подсказывают мне остаться готовым.
— Хм, — отвечает Джеймс, беспечно пожимая плечами. — У нас возникло недопонимание. Я думал, что ты владеешь ею, Генри, когда в действительности она владеет тобой.
«Ах, ты, извращенный ё*анный сучок».
— Достаточно девчачий болтовни, мистер Реншоу, — почти рычу я, и глаза Джеймса сужаются, когда я использую фамилию, данную ему при рождении. — Если хочешь что-то, так выплюнь это и съ*бись на хер, чтобы я мог принять решение: собираюсь ли я выпотрошить тебя или же вырезать твой хребет.
Он раздосадован. Он, бл*дь, раздосадован и заканчивает тем, что закатывает свои глаза.
«Ё*анный у*бок».
— Ты не хочешь этого делать, Генри, — отчитывает он, выступая вперед и надавливая на внешнюю сторону открытой автомобильной двери, и мы оказываемся практически грудь к груди, и только металл разделяет нас. — Видишь ли, я и ты на одной стороне.
— О, — спокойно отвечаю, я неспособный удержать сарказм в своём голосе. — Прости, но я не играю за ту команду. Хотя, я польщен, что ты так думаешь. Это крутой наряд одурачил тебя, не так ли?
А потом он засмеялся.
Он, бл*дь, засмеялся.
Громко, откидывая голову назад, выставив шею, как бы ожидая, чтобы я погрузил «Мисси» в его плоть.
— Ты — Король, — прерывает нас Кал, обрывая его глубокий смех. — Почему ты на той же стороне, что и мы?
Весь юмор исчезает из него, заменяясь горячей решимостью.
— Поскольку «Королевство» кое-что забрало у меня давным-давно, и теперь они должны заплатить.
Глава 15
Калия
Ложь.
Не было ни капли лжи в словах Джеймса Купера.
Его принадлежность походила на материальную цепь, связывающую нас троих в запутанную паутину истины.
— Я должен уйти, прежде чем моё отсутствие в работе рынка будет обнаружено, но я буду на связи, — говорит он Гриму, но я чувствую его пристальный взгляд, сосредоточенный на мне.
— Я не верю ни одному слову из твоего грязного грёбаного рта. Сделай только один шаг отсюда, и я действительно быстро решу, как ты умрёшь, — Грим также не лжёт. Он не угрожает, каждое слово, что он произнёс, звучит как обещание.
Я придвигаюсь в сторону Грима. Моё тело неловко втискивается между его массивным телом и автомобилем, моя рука всё ещё располагается на мышцах его спины.
— Позволь ему уйти. Он говорит правду. Он хочет покончить с ними также, как и мы.
Грим практически прекращает дышать, его тело замирает от напряжения, и я понимаю: мы на грани. Мы трое на краю, чтобы резко рухнуть вниз на зубчатые камни или же аккуратно слететь к земле с ветерком.
Он борется со своим решение шагнуть вниз. Его недоверие очевидно, а его неприязнь к мужчине перед ним ещё более ясна.
— Ты должен знать, сначала я планировал убить тебя, — вставляет Грим, его спина медленно расслабляется, а поза слегка смягчается.
— Понятно, — отвечает Джеймс нетронутый признанием Грима.
— Ты также должен знать, что твоё имя всё ещё наверху моего списка. Фактически, оно отмечено большой грёбаной звездочкой и выдвинуто на первый план флуоресцентным зеленым маркером. Это… — он указывает на нас троих наклоном ножа, — …ничего не меняет.
Джеймс остается молчаливым и неподвижным.
— Так что ковыляй отсюда и делай, чтобы ты, бл*дь, должен, но знай, я не доверяю тебе, и я всё ещё приду за тобой.
— Я понял это чётко и ясно, — заявляет Джеймс с тонкой улыбкой. — Теперь, если мы всё выяснили, я должен уехать, у меня есть твои контактные данные, так что я свяжусь с тобой завтра.
Затем он делает шаг назад, прежде чем разворачивается и небрежно уходит. С каждым шагом, что он делает прочь от нас, Грим все больше напрягается.
По-прежнему существует большая вероятность, что Грим нападёт, так что я опираюсь головой о его руку, моя щека прижимается к его твердому бицепсу.
— О, — кидает Джеймс назад, когда между нами приличное расстояние. — Скажи Коулу и Люку Хантерам, что я передавал привет.
Грим рычит. Звук грохочет из его тела и вибрирует на моей щеке.
Мы долго остаемся на месте, Грим всё ещё ждёт, что что-то произойдёт, по-прежнему начеку, когда громкий стук раздается из багажника автомобиля, приглушая проклятия и угрозы, исходящие из него и эхом разносящиеся по тёмной парковке.
— Мы должны освободить водителя, — спокойно изрекаю я. Я более чем готова к тому, чтобы эта ночь окончилась для нас, чтобы встретиться с Люком в нашем месте для отдыха, чтобы, наконец, я могла получить шанс обдумать всё то, что произошло с нами к настоящему моменту.
— Не-а, — отвечает Грим, его мускулы медленно расслабляются под моей головой. Когда он наконец-то решает начать двигаться, то медленно поворачивается, руками обнимая меня за плечи, чтобы отвести меня назад на сиденье. — Этот глупый ублюдок оказался там… — изрекает он достаточно громко, чтобы мужчина в багажнике мог его слышать, — …так что он может там и оставаться.
Унылые глухие стуки становятся громче и быстрее, сопровождаемые более громкими приглушенными воплями. Грим игнорирует их, вместо этого предпочитая удостовериться, что я удобно расположилась на заднем сиденье. Прежде чем он закрывает дверь, чтобы отправиться на место водителя, он наклоняется ко мне, и я могу ощутить его тёплое дыхание на моём лице.