- Кроме Тора и Фригг. А Один… Я для него всегда был и буду недостаточно хорош.
Надеюсь, это не так, и Всеотец просто не смог показать сыну, что он ему дорог. Да, Локи – редкая сволочь, но для родителей недостатки детей ведь роли не играют?..
- Я любил брата, - почти шепотом сказал трикстер. – Пусть многие в Асгарде говорят, что я никогда не был равен ему. Только для нас это не играло никакой роли. Он верил в меня, мы сражались бок о бок, я всегда был готов прикрыть ему спину.
А потом в нее же и ударил, так получается? Я передвинулась, чтобы видеть его лицо.
- Знаешь, не было у нас в семье никогда задушевных разговоров, какие любите вести вы, смертные. По крайней мере, у меня – не было. Смысл говорить, когда тебя не спрашивают? Один видел перед собой только Тора, возлагал на него большие надежды, гордился им. Что я мог противопоставить? Колдун, которого половина Асгарда готова обходить за километр. А когда я решил доказать, что достоин… Пожалуй, выбрал не самый лучший метод.
Локи поморщился и замолчал. Типичная ошибка родителей: выделять одного ребенка, а другого пускать на самотек. Разница лишь в том, что обычные дети не пойдут войной на другие миры. Трикстер протянул руку и осторожно погладил меня по спине. Первым порывом было укусить его за палец. Я ему что, комнатная собачка?! Однако я вовремя сдержалась. В конце концов, он начал со мной говорить. За это можно и потерпеть. Я извернулась и положила голову ему на колено.
- Только не жди, что я сейчас расклеюсь и буду изливать тебе душу, - настороженно сообщил Локи.
Хорошо, что я сейчас не могу говорить, иначе точно не удержалась бы и напомнила ему, что он уже это делает. Он сам начал рассказывать, я даже ничего не спрашивала. Я извернулась и глянула на часы. Без пяти два. Хм, почему бы и нет? Думаю, уже можно. Я поднялась и побежала к лестнице. Зайдя в комнату, я сосредоточилась и вернулась в человеческое обличье. Прошлепала босиком к своей дорожной сумке, вытащила из нее одежду и еще небольшую коробочку. Нацепив на себя черную футболку и светлые бриджи, я причесала торчащие во все стороны волосы и все так же босиком вышла из комнаты. Уже когда подошла к лестнице, вспомнила, что забыла самое главное. Пришлось возвращаться, брать коробочку и только после этого спускаться вниз.
- Надоело быть мохнатой? – флегматично поинтересовался Локи, когда я подошла к нему. – Блохи заели?
Начитался книжек… Я благоразумно промолчала и встала прямо перед ним.
- Вот, - торжественно изрекла я и протянула ему коробочку. Трикстер непонимающе посмотрел на меня. – По часам Рождество уже сегодня, так что… Это для тебя.
Локи взял подарок и повертел в руках.
- Магия? – удивленно спросил бог обмана.
- Ага. Может, посмотришь?
Трикстер окинул меня подозрительным взглядом, но все же открыл коробку. Внутри лежал небольшой серебряный медальон овальной формы на цепочке, на котором было аккуратно вырезано несколько рун. Локи провел пальцами над вещью.
- Это что-то вроде эмпатии? – тихо уточнил он.
- Да. Я нашла колдуна, который смог наложить на него чары. Теперь медальон может связать разумы двух людей и позволить понять, почувствовать и увидеть. По крайней мере, именно так сказал колдун.
Локи кивнул, взяв медальон в руку.
- Я хочу не просто выслушать твою историю, я хочу понять, что ты чувствовал, - решительно заявила я.
- Зачем? – Трикстер посмотрел на меня. – Зачем тебе вникать во все это?
Я присела перед ним на корточки и коснулась его руки.
- Я хочу понять тебя, Локи.
- Ты так стараешься для Тора?
- Дурак. Я так стараюсь для тебя.
Трикстер отложил коробку в сторону и застегнул цепочку с медальоном у себя на шее.
- Я не понимаю, зачем, - почти шепотом проговорил Локи. – Но мне надоело быть одному, держать все это в себе. Хочешь смотреть – смотри. Я покажу.
Трикстер потянулся ко мне и коснулся кончиками пальцев моих висков. Я подвинулась ближе, чтобы было удобнее, и закрыла глаза. Несколько секунд ничего не происходило, а потом… В голове как будто что-то взорвалось, и завертелись миллионы образов. Я вздрогнула, едва не отпрянув, но сдержалась. Через какое-то время весь этот калейдоскоп замер и превратился в четкую последовательность образов.
Я видела маленьких Тора и Локи, вместе играющих и смеющихся. Я чувствовала радость младшего принца, когда они с братом носились друг за другом. Видела их уже более взрослых, сражающихся вместе, и Локи постоянно смотрел на брата, проверяя, не грозит ли тому опасность. А потом Один восхваляет Тора за победу, напрочь забыв об участии второго сына. Об этом Всеотцу напоминает старший, и только тогда его взгляд падает на Локи. Все, чего удостаивается трикстер – кивок. Я видела, как проходят мимо люди, вернее, боги, а в их глазах – опаска, презрение, даже ненависть. Слышала шепот, говорящий, что богу обмана никогда не сравниться с Тором, называющий Локи колдовским отродьем и жалеющий Фригг. Ведь у нее такой сын… Я видела Тора и Локи перед коронацией и чувствовала радость и гордость за бога грома. И где-то на задворках была зависть.
Я видела, как ругаются Тор и Один из-за ледяных великанов, и как потом Локи натолкнул брата на мысль отправиться в Йотунхейм. Чувствовала почти детскую радость, когда бог грома позвал трикстера с собой. И потом, во время битвы с ледяными великанами, разум прожег страх из-за того, как изменилась рука, схваченная одним из противников. Страх и непонимание. И снова они, когда Один изгнал Тора. Вопросы, десятки вопросов в голове, отчаянное желание понять, что со мной, вернее с ним, не так. И потом правда, которую раскрывает Один. Впервые в жизни так остро чувствуется боль. Украденный трофей. Чудовище, монстр. Все были правы. Теперь стало понятно, почему Всеотец никогда не относился так, как к Тору. Отчаяние, безумие. Все сливается в одно, не давая свободно вздохнуть.
Один засыпает, но от этого безумие только сильнее. А потом… Как яркая вспышка, когда Локи подносят жезл Всеотца. Царь. Правитель. И в голове вырисовывается сумасшедший план, как показать родителям, что ты не хуже Тора, что достойный сын.
Всеми действиями руководит продолжающее расти безумие. Монстр. Монстр докажет, что он лучше. Он уничтожит таких же чудовищ, и тогда отец будет смотреть на него с гордостью. Локи пытается помешать Тору вернуться, без сожаления убивает Лафея. Он не такой… Мысли путаются, безумие заставляет драться с братом. Последняя попытка помешать ему разрушить мост, и следом падение… Один. Отчаянная надежда, что он сумел доказать. А Всеотец, глядя в глаза сыну, висящему над пропастью, говорит: “Нет”… И этого достаточно, чтобы пальцы разжались.