Выпроваживает меня на рассвете, стараясь не смотреть в глаза. Прощание без слов, на пантомимах. Я предлагаю снова встретиться в ближайшее время. Она лишь опускает веки и надежно запирает за мной дверь.
Оставшись одна, спешит в душ. Долго стоит под струями горячей воды и вспоминает о том, что вытворяла минувшей ночью. Откровенные картинки сами лезут ей в голову. Докучливыми стервятниками безжалостно клюют мозг. От них не избавиться, не смыть горячей водой.
Немного позже, спрятавшись от всего мира под одеялом, она пытается найти оправдание внезапно овладевшей ей распутной страсти. И вскоре-таки находит:
«Ну, конечно же, он меня опоил! – рассуждает она. - Незаметно подсыпал в березовый сок шпанской мушки или еще какой-нибудь гадости, контрабандным путем завезенной с одной из стран загнивающего капитализма. Именно от этого у меня все так увлажнилось, что чуть ли не потекло, а жизнь вокруг заиграла яркими красками. Я еще в парке заметила, когда целоваться к нему полезла – что-то со мной не так. Вот же мерзавец! А я-то дура! ДУРА ДОВЕРЧИВАЯ! Впрочем, я ведь не пила березовый сок. Вообще ничего не пила, пока была с ним. Мороженое эскимо только ела, но это уже не важно…»
Возможно, по ту сторону запертых за мной дверей каждый раз что-то происходило иначе, и доводы барышень между собой разнились. Никто сейчас не скажет, как было на самом деле. Но результат, подобно приговору, всегда оставался неизменным: ни одна из них впредь не желала со мной знаться. В сложившейся ситуации кто угодно наверняка извел бы себя комплексами. Кто угодно, но только не я.
Лера. Вот уже две недели она работает лаборантом в школе. Студентка-заочница. Живет с мамой в двухкомнатной квартире где-то на окраине города. Ей двадцать лет, она весьма не дурна собой. Ее очаровательные веснушки картечью прилетели мне в сердце.
В пятницу Лере скучать не пришлось. Одна маленькая неувязка в расписании уроков повлекла за собой цепь нелепых рокировок учебных классов. В результате урок биологии в 7-ом «Б» классе пришлось проводить в другом крыле школы. Детишкам вроде как все равно, где их будут грузить, а вот лаборанту нет. Все дело в пятнадцати микроскопах. Их Лере из класса в класс нужно было успеть перенести в течение большой перемены.
Хорошо, что я оказался рядом. Подозвал пионеров, из тех, кого только что на уроке посвятил в таинство диагоналей параллелограмма. Из лаборантской комнаты вынес каждому по коробке с микроскопом. Сам взял с учительского стола еще два микроскопа, что стояли без коробок. В итоге Лере осталось нести лишь таблицу с изображением амебы. Она, конечно же, была этому рада.
Воспользовавшись благоприятным моментом, я предложил ей пойти со мной сегодня вечером в кинотеатр на просмотр фильма «Джентльмены удачи». От похода в кино Лера отказалась, но взамен предложила мне прогулку в парке, дабы не упускать возможности насладиться одним из последних в этом году еще по-летнему теплых вечеров. Так было положено начало наших отношений.
Шумной гурьбой мы вышли в холл. Здесь и без нас казалось весьма оживленно. Блуждающие октябрята то и дело срываются наперегонки друг за другом. Двое дежурных старшеклассников с красными повязками на рукавах безучастно наблюдают за малолетними нарушителями дисциплины. Заботливый папаша поджидает у дверей центрального входа свое любимое чадо. А может и не папаша вовсе? Он сразу показался мне подозрительным.
Мужчина лет сорока пяти. Высокий, худощавый, широкоплечий. На нем рубашка в крупную черно-белую клетку, надета навыпуск. Руки спрятаны в карманах старательно отутюженных серых брюк. Лицо несуразное, отталкивающее. Утиный нос, вытянутый подбородок, слишком высокий лоб. Сейчас наверняка можно сказать, что схож он был с Квентином Тарантино.
Верзила издали окропил нас с Лерой желчным взглядом. Посмотрел как на еретиков, которых непременно нужно предать огню, а затем переключил внимание на детишек, идущих с противоположной стороны холла. Пять девчонок-октябрят одна за другой последовали на выход из школы. Троих он пропустил, а четвертой не повезло. Психопат (иначе и не назовешь) в черно-белой рубашке схватил малышку за шею и крепко прижал спиной к себе. Та даже пикнуть не успела. Солнечным зайчиком смерти мелькнул выкидной нож в его руке. Он замахнулся и ударил малышку в живот.