— Честная? — Райк размял кисть и поставил локоть на скамью.
Он был цепок и искушен в борьбе на руках. Кол был сильнее, сложением напоминал быка. Они сцепили руки в ожидании команды Хельда.
— Начали!
Мышцы на руке Кола обозначились резче, жилы вздулись. Рука Райка едва не пошла вниз. Он стиснул зубы, силясь сохранить положение. Единственной надеждой было дождаться, пока Кол выдохнется. Перетерпеть. Лоб и шея Райка взмокли. Пот застилал глаза. Кол скалился по-волчьи. Он сдвинул руку соперника, равновесие чуть-чуть поколебалось. Райк со стоном вернулся к исходной позиции. Мучительно ныла шея. Казалось, прошли часы. Вдруг Кол снова нажал. Райк отразил и этот натиск. И… совершенно обессилел. Костяшки пальцев ударились о скамью. Он повалился на пол, лежал и не мог отдышаться.
— Честная борьба, — хрипло повторил Кол.
Зрители обсуждали поединок. Кол закатал левый рукав.
— Следующий! — Он вызывал соперников, подражая Райку. Охотников не нашлось. Райк поднялся. Ему освободили место на скамье.
— Ну, компания убогих, — насмехался Кол. — Вы что, бабы? — Солдаты с хохотом выталкивали вперед друг друга. Но никто не вышел. Кол огляделся. — А где мой шири? — Звон колокольчиков раздался рядом. Он указал место на полу: — Давай поборемся, Эррел!
Принц проскользнул в круг, отвесил шутовской поклон, улегся на пол и задрал ногу.
— Сядь нормально, — приказал Кол.
Шут кувыркнулся вперед и занял место.
Кол поставил на скамью правую руку.
— Это моя усталая половина. Посмотрим, кто сильнее, — в его голосе была злая насмешка.
Райк взялся за кувшин. Сейчас он не думал о запретах. Нацедил кружку и глотнул сладковатую жидкость. Горло обожгло. Он отер лоб. Что поделаешь, борьба была честной.
Эррел обнажил руку. Она была жилистой, но противник явно превосходил принца. Руки скрестились. Кол с рычанием навалился. Эррел выстоял. Шепот удивления пробежал в толпе.
— Он устал. — Хельд переживал за Кола.
Секунды шли. Руки оставались неподвижны. Райк понял: Эррел не отступит. Губы Кола вытянулись в ниточку. Он выругался. Эррел держался. Его рука противостояла сокрушительной силе Кола. Лицо принца свело от боли. И Кол отпустил его, резко ударив по пальцам. Эррел кувыркнулся назад и, стоя на коленях, схватился левой рукой за свою правую. Кол встал.
— Вина, — гаркнул он.
Полдюжины рук протянулись со всех сторон. Истр схватил кувшин, с жадностью припал к нему и выплеснул остатки в лицо Эррелу.
— Неплохо, маленький принц. Как-нибудь попробуем еще. — Колу наскучила забава. — Уже поздно. Убирайте все. С капитанами мы встретимся в башне. — Он поглядел на молчаливых гуа за столом. — Нашим гостям, вероятно, не терпится исполнить поручение. Прошу вас побыть с нами еще немного, мы должны посовещаться. Ответ Одноглазому Беренту я дам через три дня.
Прошлое подернулось пеплом. Но за четыре месяца из него, подобно птице Феникс, росла новая жизнь, складывалась в традиции.
Люди расходились. Командиры ожидали, пока Кол в сопровождении пажа с фонарем поднимется по лестнице в башню. Хельд расхаживал по двору. Его люди несли караул. Райк прислонился к стене. Правую руку свело судорогой. Обрывки солдатских разговоров доносились до него. Удачливые сегодня отправлялись не в казармы, а в покои женщин. Южане проще и беззаботнее в таких делах, подумал Райк. Конечно, приятно забавляться с подружкой, но женщина нужна мужчине, чтобы рожать ему детей. В зале возилась прислуга, скребла столы. В кухне повара кричали на судомоек.
Райк закрыл глаза. Ему было тринадцать, отец только что привел его в замок. Люди вокруг были огромны и необыкновенны, он трепетал перед ними. Чистил на кухне кастрюли золой, песком и уксусом, стирая в кровь руки. Через несколько месяцев удостоился права прислуживать за столом и дрался с другими мальчишками за привилегию подавать хозяину замка. Наверное, сейчас кухонные мальчишки тоже бьются за право служить Колу Истру.
Вокруг, как бы в насмешку над детскими воспоминаниями, звучал южный говор. Райк огляделся. Паж махал капитанам с нижней ступеньки лестницы. Они поднимались друг за другом: впереди Хельд, последним — степенный Гам. Паж растворил дверь.
Пахло смолистыми сосновыми поленьями. Кол стоял у огня. Поверх пурпурной туники был наброшен шерстяной плащ. В руке вождь сжимал хрустальный кубок. Кол вертел его в пальцах, и грани сверкали в пламени камина. Блики отражались на стенах восьмиугольной комнаты. Отражения мелькали и в темных стеклах окон, дробясь о неровности поверхности. Кол поставил кубок, и он превратился в обычную чарку из желтоватого кварца. Владелец Торнора обратился к Гаму: