Ржание лошади разбудило его. Женские крики и звериный рык. Он вскочил, выпутываясь из своего плаща. В предрассветном сумраке рвался с привязи каурый жеребец. Взметнулось золотисто-коричневое тело — кошка добралась-таки до них.
— Стоять! — Ван рявкнул на Норрес, опередившую всех.
Загудела тетива. Конь, оборвав повод, скакнул прочь. Пронзенный стрелой зверь покатился на землю и замер. Райк, оказавшийся ближе остальных к незваному гостю, осторожно приблизился. Кровь струилась из раны в груди и разинутой пасти. Из-под шкуры выпирали кости — горный кот пережил нелегкую зиму.
— Такой худющий, совсем отощал, — с жалостью заметил подошедший Хадрил.
— И очень кстати. Зверя, полного сил, такой стрелой можно было бы только ранить. — Эррел, упираясь ногой в грудь кошки, вытащил стрелу, наполовину вонзившуюся в тело. — У меня нет ни одного подходящего наконечника. Не было времени сделать. Думал, что охотиться придется самое большое на кроликов. — Он оглядывался в поисках чего-нибудь пригодного, чтобы вытереть кровь со стрелы.
По пути к костру Райк подобрал плащ. Все произошло мгновенно, и только сейчас его прохватило нервным ознобом. Норрес успокаивала лошадей. Вернулся Хадрил, бегавший за оторвавшимся жеребцом.
— Он не дается.
— И не трогай его, — сказала Норрес. — Конь последует за нами и подойдет, как только захочет есть. Травы тут почти нет — никуда не денется. Какое-то время тебе придется ехать на крупе, — Норрес поглядела на Эррела.
— Не беда.
— Можешь ехать со мной. Я самая легкая, — предложила Маранта.
— Нет, — возразила Норрес. — Двойную ношу осилит мерин Райка — самый крепкий из наших коней.
Соррен, упаковывавшая меха, подняла голову и улыбнулась Эррелу.
— Возьми мою лошадь, брат. Я поеду с Райком.
Брови Вана взметнулись вверх, но он смолчал. Только выбираясь из каньона на тропу, шири буркнул:
— Брат? Это многое объясняет.
— Неужто, — Соррен хмыкнула.
— Может, прихватим мясца? — Хадрил пнул ногой убитого кота.
— Нам некуда вьючить новую поклажу, — сказала Норрес.
Эррел разбирал поводья гнедой кобылы Соррен.
— Мясо кота невозможно разжевать, к тому же он мог быть болен. — Принц сел в седло. — Оставим здесь — найдется, кому его съесть.
Райк нагнулся с коня, желая подсадить Соррен. Ей потребовалось лишь слегка опереться на его локоть. Серый присел от непривычного груза.
— Двигайся вперед.
Райк сместился к лошадиной шее. Соррен устроилась поудобней и прижалась к его спине. Ее волосы щекотали шею. Маранта ворчала на беззаботность своих спутников, пренебрегших даровым мясом. Ван выехал на дорогу. Туман вокруг редел. За наставником следовала супруга, за ней Норрес, потом Эррел, Хадрил и в арьергарде — Райк и Соррен. Серому приходилось нелегко, и на другой позиции он замедлял бы общее движение. У себя за спиной Райк слышал отдаленный стук подков. Жеребец Эррела трусил за путниками.
К полудню облака поднялись выше — они миновали перевал и спустились в предгорья. Небо, вовсе не синее, походило на бледный цветок лаванды. Ван достал карту, вроде той, что была в его доме, только поменьше, и выяснял их теперешнее местоположение. Райк чувствовал себя превосходно, если не считать боли в ногах — отвык от верховой езды. Он спросил:
— Где деревня Чайаты?
— Здесь не отмечена, — сказал Ван. — Примерно тут, — он коснулся карты большим пальцем. — Мы к западу от нее, в двух днях пути. Он свернул карту и убрал в седельную сумку. Дорога снова пошла на подъем. Путешественники вступили на холмистую равнину. На юге и на западе холмы были красными, а на севере — серыми. Восток покрывала густая тень, должно быть, лес.
Зеленые островки карликовых сосен оживляли окрестную степь. Над ней у горизонта к небу тянулся столбик дыма, коричневый на странно бледном фоне.
— Верно, селение. Поехали туда, — предложил Эррел.
Соррен заметила Каурого неподалеку.
— Может, стоит попытаться изловить этого зверя?
Жеребец поглядел на людей и взрыл копытом землю.
— Сейчас попробуем.
Норрес спешилась и ласково заговорила с конем, неспешно к нему приближаясь. Каурый махнул хвостом, сверкнув глазом, и отбежал, совсем как жеребенок. Норрес продолжала увещевать коня, и через некоторое время он перестал размахивать хвостом, как флагом, присмирел и позволил поймать себя за узду. Осторожно приблизился Эррел с седлом.