— Такой хороший, люди говорили, был тот брат — рассказывала Росанка — сильный не по летам.
Но однажды под Римовым появилась большая половецкая орда. Половина пыталась прорваться к поселку перешейком между болотами, а другая втихаря переправилась через плавни и ворвалась в Римов, когда там были лишь женщины, старики и дети. Немногие из них тогда спаслись. Из дедовой семьи живым остался лишь младший брат. Но его было трудно назвать живым, по нему прошелся копытами не один половецкий конь.
— Что уж не делал деда, чтобы вылечить его — вела Росанка далее — и вылечил-таки. Но лучше бы он этого не делал, потому что люди ужасались, узрев его брата. И не удивительно — сломанные кости начали расти, куда им заблагорассудится…
Потом дедов брат куда-то исчез. А сам дед Овсей покинул свою службу в дружине и перебрался в Римов навсегда. Ходил и дальше с князем в походы, однако каждый раз возвращался к родительской хате. И как вернется — сразу к болотам. Каждый проточек знал. С закрытыми глазами мог выбраться оттуда. Тогда, видимо, и сошелся дед Овсей с болотным дидьком.
— А теперь деда уж и Бровка к плавням приучает — вздохнула Росанка.
— Какого Бровка? — спросил Витька — Нашего?
— А ты не заметил? Бровко лишь кормится у нас. А чуть что — к деду бежит. И слушается лишь его. Только ты, Мирко, об этом никому… — прошептала Росанка напоследок и направилась на улицу, потому ее уже несколько раз звала мать.
Дед Овсей появился, когда гости заканчивали ужинать. Рядом с дедом возвышался Илья Муровец.
— Может, сестрица, и нас покормишь? — спросил Муровец.
— Да уж покормлю, когда пришли — ответила тетка Миланка — Еще немного осталось.
Того «немного» хватило бы на нескольких Муровцев. Изголодавшийся великан лишь отпихивался.
— Балуешь ты нас, сестрица… Эй, а почему деду лучшие куски подсовываешь?
— Потому что, есть за что — уклончиво ответила тетка Миланка.
Половцы
Витьку еще затемно разбудил Лыдько. Ребята наперегонки скатились к пруду, затем гатью поднялись к Городищу.
У сторожевой башни их встретил кривобокий дед — тот, что вчера рьяно воевал с будяками.
— Вас только за смертью посылать — сердито пробурчал он — Овсей места себе не находит… Вниз по ступеням и направо…
— Знаю — перебил старого Лыдько.
Внезапно дед огрел его по шее.
— Надо добавлять «деда» — сердито напомнил он — А то ишь, одногодок какой нашелся!
Лыдько потер шею и послушно повторил:
— Знаю, деда.
— Вот это другое дело — подобрел дед — Ну, ребята, дай вам Боже счастье и зря под стрелы не лезьте!
Лаз от сторожевой башни к болоту был прокопан с незапамятных времен. Ступеньки были узки и влажны. В темноте отовсюду попахивало трухлявым деревом и плесенью. Впереди тихо хлюпала вода. Немного погодя внизу засерело.
Витька вышел из лаза просто в камыши. Справа, на чистоводье, покачивался десяток лодок-плоскодонок. В одной из них уже сидел Лыдько и о чем-то тихо переговаривался с дедом Овсеем.
Следом за ними из лаза начали появляться ребята из младшей дружины Поповича. И не только они — прибыли отроки из Каневцов, Лящовки, Коврая, Мохнача. Дед Овсей обвел всех внимательным взглядом, пробормотал к себе что-то неразборчивое. Тогда поднялся, взялся за шест и велел:
— Что же, поплыли…
Пробирались узкими корявыми проточками. В густом тумане не было видно даже протянутой руки. Издали до них доносился приглушенный многоголосый гомон, конское ржание, звяканье крицы. Но когда проточек сворачивал в сторону, гомон сразу же утихал. Вместо него слышалось выразительное воронье карканье.
— Ишь, на учту слетелись — тихо буркнул дед Овсей — и правда, не Римов у нас, а Вороновка, как ты, Мирко, говоришь.
Наконец лодка уперлась во что-то мягкое и пружинистое.
— Приехали — сказал дед Овсей и первый выбрался на сушу.
Как и раньше, в тумане ничего нельзя было разглядеть. Но уже просматривало над головами чистое небо и солнце первыми золотыми стрелами кое-где пробивалось сквозь мглу. А совсем рядом слышался уже не гомон, а непрерывное и угрожающее гуденье — будто морской прибой, что вот-вот забросает тяжелыми гранитными глыбами…
Половцы подошли к Суле на рассвете. Через реку перебирались быстро и бесшумно — надеялись захватить Римовцев внезапно. Но неожиданно увидели перед собой русичей, что тесными шеренгами перекрывали узкий перешеек между болот.