Прикусив губу, я смотрю, как
Стоун надевает презерватив на свой
огромный, торчащий член.
- Никогда больше не надевай
эту форму. Это нечестно.
Ухмыляясь, он поднимает меня
и с силой прижимает к стене,
соединенной с душевой Кэша.
- Черт, да. - Он кусает губу и
отстраняется. - Особенно, если это
так заводит тебя.
Поддерживая
меня
одной
рукой, второй сжимает мою шею и
толкается в меня с такой силой, что я
вскрикиваю
от
смеси
боли
и
удовольствия.
- Блядь, - рычит он мне на ухо,
медленно
выходя,
прежде
чем
толкнуться обратно и застыть. -
Прошло офигеть как много времени.
Ты в порядке?
Цепляясь за его плечи, я киваю
и стону, пока боль уходит, и остается
только
ощущение
его
медленно
входящего и выходящего из меня
члена, наполняющего мою пустоту.
- Все хорошо, - выдыхаю я. -
Можешь продолжать.
- Уверена? - спрашивает он. - Я
не буду сдерживаться. Я слишком
долго ждал, когда окажусь внутри
тебя, Сейдж. Буду трахать тебя, как в
последний раз. В предыдущий раз я
сдержался,
а
не
должен
был.
Каждый. Хренов. Раз.
Сильнее
сжимая
его,
я
притягиваю лицо парня к своему и
целую грубо и глубоко, просто чтобы
он заткнулся и взял меня, как делал
это в первый раз.
Я два дня не могла ходить без
желания заплакать из-за боли между
ног.
Постанывая ему в рот, он
сильнее
сжимает
мою
шею
и
толкается в меня снова и снова, будто
выливая все свое неудовлетворение
за прошедшие семь месяцев.
Так глубоко и грубо, что даже
больно, но я не хочу останавливаться.
Все в Стоуне от истинного
альфы и то, что он трахает меня так
грубо и глубоко, как хочет, заводит
сильнее, чем когда-либо.
Держась за него, будто от этого
зависит моя жизнь, я до крови кусаю
его губу, когда он толкается в меня.
Из-за этого он рычит мне в рот
и толкается еще сильнее, от чего моя
голова по инерции ударяется о стену
позади.
Резкость
отношения
Стоуна
стоит каждого синяка и шишки,
полученных в процессе. Когда этот
мужчина трахается, он владеет моей
киской так, будто говорит, что
никакой больше член не будет
ощущаться так же хорошо внутри
меня, как его.
Тот факт, что Кэш находится в
соседнем душе, слушая нас, должно
быть, заводит нас обоих сильнее,
заставляя с каждым разом, когда он
толкается в меня, кричать громче.
- Стоун! - кричу я. - Трахай.
Меня...
-
выдыхаю.
-
Не
останавливайся.
Он
толкается
обратно
и
останавливается.
- Не остановлюсь, пока твоя
киска не будет сжиматься вокруг
моего члена, - выдыхает в ответ.
- Дерьмо... - раздается с
душевой
Кэша,
заставляя
нас
улыбнуться напротив губ друг друга,
прежде чем он входит в меня в
последний раз, толкая за грань, и
моя киска так сильно сжимается
вокруг его члена, что чувствую, как
его
горячая
сперма
наполняет
презерватив внутри.
Держа меня, он идет к центру
душевой и целует, пока вода стекает
по нам обоим, охлаждая нас, так как
горячая вода закончилась.
Он
ждет,
пока
я
прерву
поцелуй, прежде чем выйти из меня
и поставить на ноги.
Отвернувшись, Стоун стягивает
презерватив с легким стоном и
бросает на пол, подставляя лицо
обратно под воду.
Я не могу сдержать мурашки по
коже, когда наблюдаю за ним,
стоящим там, тяжело дыша, во всем
своем
обнаженном
сиянии
с
возбужденным членом.
Есть
что-то
невероятно
сексуальное в знании того, что его
тяжелое дыхание спровоцировано
нахождением внутри меня.
- Черт, это было горячо, Сейдж.
- Он поворачивается ко мне с легкой
ухмылкой на лице. - Я буду носить
эту форму дома каждую гребаную
ночь, если из-за нее ты станешь
врываться ко мне в душ.
Не могу сдержать смех от того,
каким милым становится выражение
его лица, когда парень смотрит на
меня.
- Я сожгу ее, если понадобится,
- дразню. - Не испытывай меня.
Улыбаясь, словно не верит мне,
он выключает воду и выходит из
душевой, затем через несколько
секунд
возвращается
назад
с
полотенцем и оборачивает его вокруг
меня.