моем члене.
Она делает это несколько раз,
прежде чем я тянусь к ее кофте и
снимаю ее через голову. Полные
груди оказываются на свободе, ее
соски мгновенно твердеют для меня.
Опускаясь вдоль тела, я беру ее
правый сосок в рот, крутя им вокруг
пирсинга, как она сделала это с
моим членом.
Девушка поднимает руки и
хватает меня за волосы.
Это
еще
больше
заводит,
особенно, когда она сильно тянет их.
- Ох, черт... - стонет она, когда я
целую ее живот, медленно опуская
рот под ткань шортиков. - Твой рот
так приятно ощущается на моем теле.
Почему ты так хорош в этом?
Я
улыбаюсь
ее
гладко
выбритому холмику.
- Потому что я горд тем, что
могу удовлетворить тебя лучше, чем
кто-либо другой.
Проводя языком по ее телу, я
медленно
снимаю
шортики
и
трусики, открывая доступ к ее
влажной киске.
В тот момент, как мой язык
касается клитора, она хватает мои
волосы и громко стонет.
- Матерь... Божья...
Ее стоны становятся все громче
и громче от каждого движения моего
языка.
Я лижу и сосу так долго, как
только могу, прежде чем поднять ее
на ноги и наклонить через балкон.
- Держись крепче. Блядь... это
будет грубо.
Я лезу в карман джинс за
презервативом,
прежде
чем
переступить через них и отбросить в
сторону.
Мы оба находимся на балконе,
абсолютно голые и заведенные, не
беспокоясь о том, кого можем
потревожить.
К черту. Пусть смотрят.
Грубо, схватив ее за волосы, я
накручиваю их на руку и тяну,
толкаясь в нее.
Она
кричит
от
смеси
удовольствия и боли, еще сильнее
хватаясь за балкон.
Свободной рукой приподнимаю
ее левую ногу и держу, продолжая
толкаться бедрами, погружаясь в нее
так глубоко, как только могу.
Она стонет и кричит с каждым
толчком, давая знать, как сильно
наслаждается моим членом.
Я не могу быть нежным. Не
сегодня.
Я хочу, чтобы она все еще
ощущала меня завтра. Хочу, чтобы
Сейдж помнила, как глубоко и грубо
я взял ее сегодня.
Моя схватка на ее волосах
усиливается, пока замедляюсь и
выхожу
из
нее,
прежде
чем
толкнуться назад, выбивая из нее дух.
- Ох, дрянь.. - выдыхает она, и
кажется борется за каждый вздох.
Я снова выхожу из нее и опять
толкаюсь обратно со всей силы.
- Пусть соседи узнают мое имя,
- рычу я. - Хочу, чтобы они знали, как
хорошо я ощущаюсь внутри тебя.
Покажи им.
Оттягивая ее голову назад,
чтобы у меня была возможность
укусить девушку за шею, я быстро и
грубо толкаюсь в нее.
Так
быстро
и
грубо,
что
единственный звук, который теперь
слышен
-
это
соприкосновение
наших тел и крики моего имени.
- Стоун! - Она запускает руку за
спину, обхватывая мою шею и
прижимая ближе, пока я сильнее
кусаю ее и продолжаю долбить тугую
киску. - Ох черт... черт. Стоун!
Она стонет мое имя во время
оргазма и я чувствую, как ее киска
туго сжимается вокруг моего члена,
пока Сейдж кончает.
Я не сомневаюсь, что мы
разбудили по меньшей мере одного-
двух соседей. Но когда кончаю я...
мы, наверное, будим их всех.
Толкаясь в Сейдж так сильно и
глубоко, как только позволяет ее
тело, я кричу "Блядь" так громко, как
получается, испуская в нее свой
заряд, заполняя презерватив.
Зная, что ей нравится, когда
трахаю ее со своей спермой в
презервативе, я медленно двигаюсь в
нее и наружу еще несколько раз,
протягивая руку к клитору.
Не проходит много времени,
прежде чем она начинает дрожать в
моих руках, цепляющихся за ее
волосы, кончая во второй раз.
Крепко держа ее, я жду, пока
Сейдж
успокоится,
прежде
чем
выйти из нее и поцеловать затылок.
- Матерь Божья, мы пошумели,
- смеюсь возле ее уха.
Она смеется с придыханием.
- И не говори! - Сейдж
закрывает рот рукой и смущается,
замечая включенный свет у соседей.
- О, Боже.
Смеясь, я тяну ее в свои
объятия и беру лицо в руки.
- Я вполне уверен, что соседи
через два квартала отсюда слышали
твои крики. Не стесняйся. Это был
горячий секс.
Она игриво бьет меня в грудь и
отстраняется, чтобы собрать вещи.
- Стоило знать, что ждать тебя