— Он никого не любит, — ответил Сабан.
Санна оценила эту фразу кривой усмешкой.
— Он боялся, что мы отберём у него власть, не так ли? Он боялся, что мы захватим маленький Рэтэррин? — она указала пальцем в тень окраины хижины. — Ленгар должен был жениться на ней. Дирэввин, дочь Мортора, главного жреца Каталло.
Сабан взглянул туда, куда указала Санна, и у него перехватило дыхание, потому что он увидел стройную девушку с длинными чёрными волосами и тревожным хорошеньким лицом. Она выглядела не старше Сабана, у неё были огромные глаза, и она казалась трепетно взволнованной, как будто ей тоже было неуютно в этой пропахшей дымом хижине, как и самому Сабану. Санна посмотрела на Сабана и засмеялась.
— Тебе нравится она, а? Однако почему ты должен жениться на ней вместо своего брата?
— Чтобы между нами был заключён мир, госпожа, — сказал Сабан.
— Мир! — костлявое лицо фыркнуло. — Мир! Почему мы должны платить за ваш жалкий мир телом моей праправнучки?
— Вы не покупаете мир, госпожа, — осмелился возразить Сабан, — потому что мой народ не продаётся.
— Твой народ! — Санна расхохотавшись, отклонилась назад, затем резко рванулась вперёд и искривлённой рукой схватила Сабана за пах. Она сжала пальцы, заставив его охнуть.
— Твой народ, мальчик, не стоит ничего! — фыркнула она ему. — Ничего! — она сдавила сильнее, глядя в его полные слёз глаза. — Ты хочешь стать вождём после своего отца?
— Если боги пожелают этого, госпожа.
— Они пожелали странные вещи, — сказала Санна, наконец, отпустив его. Она начал раскачиваться взад вперёд, струйка слюны вытекла из её беззубого рта. Она изучала Сабана, оценивала его, и пришла к выводу, что он славный мальчик. У него есть смелость, и ей это понравилось, и он без сомнения красив, что означает, что боги благоволят к нему. Однако он был всё ещё ребёнком, и это было оскорблением для её народа представить мальчика для женитьбы. Тем не менее, имелись преимущества в браке между Каталло и Рэтэррином, и Санна решила, что она не обратит внимания на эту обиду.
— Итак, ты женишься на Дирэввин чтобы сохранить мир? — спросила она его.
— Да, госпожа.
— Тогда ты глуп, — сказала Санна, — потому что война и мир не в твоей власти, мальчик, и они уж точно не лежат у Дирэввин между ног. Они зависят от богов, и чего боги желают, то и случится, и если они решат, что Каталло будет руководить в Рэтэррине, ты сможешь затащить любую девушку в этом селении в свою вонючую постель, и это не будет иметь никакой разницы.
Она закрыла глаза и снова покачалась вперёд-назад, и струйка мёда и слюны потекла по её подбородку, где белые волоски росли из тёмных родимых пятен. Пришло время, решила она, напугать этого мальчика из Рэтэррина, испугать его так, чтобы он никогда не осмелился думать о сопротивлении её воле.
— Я Лаханна, — сказала она глубоким грудным голосом едва громче шёпота, — и если ты помешаешь моим желаниям, я проглочу твой жалкий народ, я прополощу его в своей желчи и испущу его в канаву с нечистотами.
Она засмеялась, и приступ смеха перешёл в приступ кашля, от которого у неё перехватило дыхание. Она тяжело вздохнула, когда прошёл приступ кашля, и открыла глаза.
— Уходи, — сказала она презрительно. — Пришли ко мне своего брата Камабана, а ты иди. Уходи, пока я буду решать твоё будущее.
Сабан выполз обратно на солнечный свет, где он торопливо натянул свой плащ. Танцоры переставляли ноги туда-сюда, барабанщики продолжали бить, и Сабан задрожал. Позади себя из хижины он услышал смех и он почувствовал себя пристыженным. Его племя было таким маленьким, его люди такими слабыми, а Каталло были так сильны. Боги, как казалось Сабану, повернулись против Рэтэррина. Иначе, почему Ленгар сбежал? Почему Лаханна отказалась от жертвоприношения? Почему он должен был пресмыкаться перед старой ведьмой из Каталло? Сабан поверил её угрозам, он поверил, что его племя в опасности быть проглоченным, и он не знал, как он сможет спасти его. Его отец предостерегал его от геройства, но он верил, что Рэтэррину нужен герой. Хенгалл был героем в юности, но теперь он очень осторожен. Галет лишён честолюбия, а Сабан ещё не взрослый — он даже не уверен, пройдёт ли испытания. И всё-таки он станет героем, если сможет, потому что без героя он не предвидел для своих людей ничего кроме беды. Они могут исчезнуть.
* * *Этой ночью люди Каталло зажгли костры Середины Лета, которые искрились и волнами стелили дым по земле. Эти костры горели, чтобы отогнать злобных духов от полей, и ещё больше костров были зажжены внутри большого храма Каталло, где двенадцать мужчин, одетые в шкуры быков шумно резвились среди камней. Шкуры образовывали нелепые костюмы, потому что к ним были также прикреплены головы животных и копыта. Рогатые тени монстров прыгали среди костров, а мужчины под шкурами мычали свои вызовы злым духам, которые могли бы принести болезни племени и его стадам. Люди-звери охраняли процветание Каталло, и молодые воины соперничали за честь танцевать в бычьих шкурах, потому что когда ночная тьма сгущалась, а громадные костры устремлялись к звёздам, дюжину девушек заталкивали в огненный круг, где их преследовали рычащие мужчины. Толпа, танцующая вокруг кольца костров, остановилась понаблюдать как девушки панически убегают и увёртываются от своих рогатых преследователей, которые были наполовину слепыми и неуклюжими под своими громоздкими шкурами. Постепенно девушки одна за одной были пойманы, повалены на землю и покрыты рогатыми монстрами к великой радости наблюдающих.