Несколько сказаний было связано с «рукой в гробнице».
А. «В нише у святой могилы мы можем заметить три отверстия. По преданию, это отпечатки трех пальцев. Когда Христос восстал из гроба, то скала стала мягкой и прогнулась, когда он коснулся ее, чтобы подняться из могилы».
Б. «В нише святой могилы есть три углубления. Это следы когтей дьявола, который вцепился в нее, чтобы разрушить в бессильной злобе».
В первом случае мы видим достаточно уникальный случай. Легенда, очевидно, указывает на Экстернштайн как германский Иерусалим. Более того, из нее следует, что Христос был погребен именно в Экстернштайне, а затем именно там и воскрес. Вторая история отсылает нас к сказаниям о броске валуном, но и в ней есть мотив «святой могилы», что увязывает эти сказания воедино.
Вид на «каменную гробницу» сбоку
Народная молва постоянно связывала прошлое Экстернштайна с языческими жертвоприношениями, что нашло отражение в нескольких сказаниях.
А. «В нижней части первой скалы можно увидеть дыру, которая уходит вглубь утеса. В народе она зовется „кровавой“. Углубления есть и в полу больших пещер. Они называются „кровавыми котлами“, что говорит о жертвах, которые приносились здесь в языческое время».
Б. «В третьей скале, как раз напротив второй, находятся несколько сооружений, которые называются жертвенниками». Хронисты отмечали, что, «наверное», через «кровавую дыру» кровь жертв попадала в «кровавые котлы». Эта версия кажется фантастической, более подобающей для сценаристов фильмов ужасов. Впрочем, народная молва всегда наделяла языческие капища и могильники недоброй славой, вне зависимости от того, где бы они ни находились. Чтобы опознать в сооружениях Экстернштайна языческие жертвенники, нужны более убедительные доказательства, нежели народные сказания. Между тем бросается в глаза, что во многих сагах имеются общие черты. Языческий алтарь, так и не разрушенный чертом в сказании о возникновении Экстернштайна, соответствует не только сказаниям о жертвенниках, но и воплотил в себе черты «шатающегося камня». Кроме этого неимоверное количество сказаний «о зле в Экстернштайне» явно указывает на дохристианское происхождение этого культового комплекса.
Отдельные сказания связаны с некоторыми сооружениями Экстернштайна. Непосредственно перед второй скалой стоит каменный блок с шестью тонкими ступенями, который в народе назывался «трибуной» или «кафедрой».
Один из гротов в скалах Экстернштайна
Иллюстрация из книги XIX века с изображением Арминия
Это сооружение по своим размерам больше человеческого роста.
В народных сказаниях утверждалось, что именно с этой «трибуны» произносил свою речь Арминий, который воодушевлял германцев на битву с римлянами. Подобные истории всегда вызывали у исследователей подозрения относительно их достоверности. Не исключено, что они являлись поздней литературной конструкцией, которая была вызвана к жизни модой на исторический романтизм. В любом случае настоящее древнее народное сказание почти никогда не сообщало о конкретном месте, где произносилась та или иная речь. Что, впрочем, не может опровергнуть сказания о «трибуне».
Вдоль всей третьей скалы пролегают два выступа, которые как бы образуют скамью. В народе она именовалась «заседательной скамьей». Древние хронисты сообщали, что здесь в языческие времена проводились судебные разбирательства. То есть в Древней Саксонии Экстернштайн являлся не только культовым, но и административным центром. На той же самой третьей скале, над центром лестничного прохода, грубо высечено лицо, которое людская молва прозвала «головой Марии».
Отдельного внимания заслуживают ироничные сказания, часть из которых посвящена «продаже Экстернштайна». «Граф Симон Филипп во времена своего пребывания в Италии при дворе Медичи проиграл все деньги и имущество. Когда у него ничего не больше осталось, Медичи стали убеждать его заложить украшения и драгоценные камни. На это граф ответил: „Да, у меня есть огромный камень Экстернштайн с восхитительными украшениями“. Медичи выдали ему под залог камня большую сумму и заранее радовались. Когда они позже послали своих посланников к графу фон Липпе, чтобы забрать камень, то Симон Филипп нашел, что сумки были слишком малы для сокровищ подобного рода». Ироничность данной истории, возможно, является отражением конфессиональных противоречий того времени: Медичи — католики, липпские графы — протестанты.