Выше уже рассказывалось о том, что отдельные части саги о Тидерике могли относиться к Экстернштайну. В частности, речь шла о борьбе с великаном Экке, который был обручен с королевой, имевшей девять дочерей. Он жил в замке Дракенфелис (скала дракона). Показательно, что Тидерик встретил великана в лесу Оснинг, а именно так называется горный кряж в Вестфалии, в окрестностях Экстернштайна. Замок располагался на другом конце чащи. В данном случае в качестве чащи мог выступать не столько кряж Оснинг, сколько расположенный рядом с ним Тевтобургский лес. Именно на его краю был расположен Экстернштайн. Это совпадение было замечено Йозефом Плассманом, начальником одного из отделов «Наследия предков». Более того, в легендарном лесу имелись Большая и Малая Мель (Эгге), и именно места с такими названиями находились в окрестностях Экстернштайна. Подобные аналогии могут привести к далеко идущим выводам. Если принять за рабочую версию то, что Экстернштайн являлся Дракенфелисом, то напрашиваются новые и новые параллели.
Гравюра Элиаса фон Леннепа с изображением Экстернштайна (1663 год)
Например, «скала дракона» существовала в некоторых вариантах саги о Зигфриде. Обладавшая отвесными стенами она одновременно служила жильем для великана. Скала имела в себе дверь, которую по заданию дракона и охранял великан.
Между историей и народными сказаниями находится такой исторический источник, как жития святых, которые в отдельной части сохраняют в себе черты легенд, но при этом считаются исторической правдой. Из всего материала непосредственно с Экстернштайном оказалось связано только одно житие. Приведем его.
«Хаймерад, происходивший из Швабии, был фанатичным пилигримом. В начале XI века он вернулся в Херсфельд из паломничества в Иерусалим. Вначале он оказался в местном монастыре, однако из-за странностей и разногласий с братией был вынужден покинуть его. Едва он оказался в Кирхберге, что близ Гуденсберга, он был по ошибке обвинен в ограблении человека. Он был вынужден покинуть и эти места. После этого он оказался в Кирхдитмольде, где даже некоторое время справлял церковные службы. Но и здесь он не прижился. Местные жители возненавидели его. Он был изгнан и даже травился собаками. После того как Хаймерад несколько лет пребывал в графстве Варбург, он решил уединиться в Экстернштайне. Оттуда он вновь вернулся в Варбург. Он был любезно встречен графом Додико и представлен падерборнскому епископу Майнверку. Его поддержали, и он поселился во франкской части Гессена, где в 1011 году на вершине горы Бургхаузен при помощи местных жителей построил утлую хижину. Здесь он жил своим трудом и подаяниями жителей, которых лечил. Все больные выздоравливали. Это обстоятельство и религиозная одержимость сделали его местночтимым святым. Так Хаймерад жил 8 лет и покинул мир в 1019 году». В этой истории на себя обращает внимание один момент — паломник, вернувшийся из Иерусалима, предпочитает на некоторое время уединиться в Экстернштайне. Причем он сделал это задолго до того, как, согласно «средневековой версии», скалы стали культовым для христиан местом.
Прежде чем продолжить изыскания о мифологической и мистической сути Экстернштайна, надо совершить прогулку по этим удивительным местам и поближе познакомиться с ними.
Вид на Экстернштайн со стороны Кникенхагена
Глава 2. Променад между скалами
В настоящее время большая часть немцев и гостей Германии предпочитают попадать к Экстернштайну через лес. Здесь, в этом царстве спокойствия, есть свои «властелины», одним из которых является могучий старый дуб.
Для древних германцев дуб был особым деревом, а лес особой стихией. Тацит описывал обряд инициации, когда германских юношей, которых должны были принять в племя, посылали в лес, чтобы испытать их храбрость. По большому счету дуб значился на особом счету не только у германцев, но и у кельтов. Из католической житийной литературы до нас дошло описание того, как святой Бонифаций во время своих миссионерских путешествий срубил святыню германцев, расположенную на севере Гессена, близ города Гайсмар, так называемый «Дуб Донара». Эта история имела две трактовки. С одной стороны, она говорила о бесстрашии, которым обладали миссионеры раннего Средневековья. С другой стороны, она свидетельствовала о бесцеремонности католических монахов, занимавшихся обращением германцев в христианство.