– Ну так что? – оторвал меня от плана побега Коул.
– А? – встрепенулась я, не понимая, о чем это он.
– Я спросил, устроит ли тебя мексиканский ресторан. – Коул замолчал и внимательно на меня посмотрел. – Ты точно уверена, что нормально себя чувствуешь? Может, похмельный синдром или типа того?
– Да нет, просто не отошла от складывания пазла. Прости. Мексиканская кухня – это замечательно.
Я прошла в гостевую ванную комнату сполоснуть лицо холодной водой и заодно стряхнуть наваждение. Затем отправила Пейтон эсэмэску следующего содержания:
Не могу здесь оставаться. Забери меня отсюда.
И очень скоро получила от нее ответ:
Зачем? Вы что, подрались?
Нет.
Брось, Эмма. Всего на одну ночь! НУ ПОЖАЛУЙСТА!!!
Я сердито посмотрела на текст сообщения.
Одна ночь. Не больше. Заберешь меня утром.
На экране сразу появилось слово «спасибо». Я опустилась на кровать и растерянно пригладила волосы. Может быть, просто пораньше лечь спать? Например, сразу после возвращения из ресторана. И тут на меня накатил новый приступ страха. Черт, а о чем мне с ним разговаривать за едой?
– Готова?! – крикнул из гостиной Коул.
– Да, – устало вздохнула я.
– Значит… у тебя четыре сестры, так? – сделав заказ, поинтересовалась я.
Почему бы не дать Коулу понять, что я открыта для общения? Нельзя же весь вечер молча сидеть напротив друг друга.
– Ну да, – подтвердил он, после чего на минуту замолчал, так как не понял, что я жду продолжения. Мне даже показалось, будто ему сразу стало… легче. – Старшую зовут Мисси. Ей уже двадцать семь. За ней идет Кара, ей двадцать пять. Лив двадцать, а Зое шестнадцать. Вот так, пять женщин плюс мы с папой. Словом, это было весьма… драматично. Но сейчас все устаканилось. Зоя живет с мамой в Сиэтле. Лив учится в Университете штата Флорида, Кара – в Оклендском. Мисси сейчас в округе Колумбия, а папа – в Сан-Диего.
– Да уж, большой разброс, – согласилась я.
Он кивнул, и я приготовилась к расспросам относительно своей семьи.
– А кто твоя ближайшая подруга?
Вот уж не ожидала!
– Сара, – с ходу ответила я. – Она сейчас в Париже по программе обмена Парсонской школы дизайна в Нью-Йорке. Она для меня словно жизненно важный орган и даже больше.
– Вау! Значит, вы действительно очень близки, – многозначительно поднял брови Коул. – А она, вообще-то, бывала в Калифорнии?
– Приезжала на все каникулы. За исключением этих. Но сейчас она слишком далеко. Правда, в мае собирается сюда уже на все лето.
Коул снова принялся описывать свою семью, причем делал он это так образно, что я живо представила себе каждую из его сестер. Ну а я в свою очередь подробно рассказала ему о Саре, мне даже показалось, что я слышу ее голос. Боже, как же мне ее не хватает!
– Так вот, в один прекрасный день Лив решила, что станет вегетарианкой и будет есть исключительно растительную пищу, – продолжил Коул уже по дороге домой. – Но только не в ее любимых ресторанах. А поскольку папа не умеет готовить, питались мы исключительно в ресторанах, и каждый из них стал ее любимым, так что вегетарианкой ее можно назвать только с большой натяжкой. Но если ты с ней когда-нибудь познакомишься, она не преминет сказать, будто является вегетарианкой, а если я, не дай бог, этого не подтвержу, то навешает на меня всех собак за то, что я такой невнимательный.
В ответ я весело рассмеялась. Мне наверняка понравилась бы его сестра. Мы провели в ресторане два часа, однако за разговорами время пролетело незаметно. Я осторожно покосилась на дверь дома, нервы были напряжены до предела: ведь мне реально понравилось беседовать с Коулом. И что гораздо страшнее, он мне тоже понравился. А вот этого нельзя было допустить.
Интересно, а почему он не стал спрашивать о моей семье? Или о моем странном поведении на последней вечеринке. Но я чувствовала, что теперь просто обязана хоть что-то ему объяснить, ведь он привел меня – пьяную в хлам – к себе домой.
– Прости за вчерашний вечер, – выпалила я, когда он бросил ключи на кухонный стол. – Я пыталась…
– Приноровиться, – закончил он, и меня насмешило выбранное им слово. – Не надо ничего объяснять. Я, типа, все понял.
– Ой, значит, ты слушал? – поддразнила я Коула, вспомнив о его хваленом даре.