«Приехали!» – подумала я. И попыталась возразить:
– Японский мозг, возможно, и способен забыть какой-то язык. А западный – не способен.
Этот неожиданный аргумент, как ни странно, подействовал на господина Сайто.
– И все-таки попытайтесь. По крайней мере, делайте вид, что не понимаете. Я получил приказ относительно вас. Ясно?
Говорил он сухо и повелительно.
На свое рабочее место я, видимо, вернулась крайне растерянной, потому что Фубуки встретила меня нежным и встревоженным взглядом. Я погрузилась в полную прострацию, размышляя, что же мне теперь делать.
Самым логичным было бы уволиться. Однако мне трудно было решиться на этот шаг. С точки зрения западного человека, в подобном поступке нет ничего позорного, но для японца это означает потерять лицо. Я еще и месяца не проработала в компании, а контракт подписала на целый год. Если я сейчас хлопну дверью, то опозорюсь не только в глазах японцев, но и в своих собственных.
Тем более что мне вовсе не хотелось уходить. Ведь я с таким трудом добилась, чтобы меня приняли в эту компанию: пришлось выучить деловой токийский язык, пройти всевозможные тесты. Я не стремилась стать высококвалифицированным экспертом в области международной торговли, но я всегда мечтала жить в Японии, о которой с раннего детства сохранила самые идиллические воспоминания, а потом издали благоговела перед этой страной.
Нет, я останусь.
Нужно только придумать, как выполнить приказ господина Сайто. Я обследовала свое сознание в поисках геологического слоя, предрасположенного к амнезии: не найдется ли какого-нибудь тайного подземелья в крепости моего мозга? Чего я там только не обнаружила: хорошо и плохо укрепленные участки, сторожевые башни и бастионы, провалы и рвы, заполненные водой. Но – увы! – я так и не смогла отыскать темницы, чтобы замуровать там язык, на котором все говорили вокруг меня.
Если я не в состоянии его забыть, может быть, я сумею притвориться, что забыла? Если вообразить, что язык – это лес, почему бы мне не припрятать за французскими кедрами, английскими липами, латинскими дубами и греческими оливами бесчисленные японские криптомерии, имеющие весьма подходящее к случаю название?
Мори, фамилия Фубуки, означает «лес». Не потому ли я и обратила свой печальный взгляд на эту девушку? Я видела, что она все время вопросительно посматривает на меня.
Она встала с места и знаком дала понять, чтобы я вышла вместе с ней. На кухне я понуро опустилась на стул.
– Что он вам сказал? – спросила Фубуки.
Наконец-то я могла кому-то открыться! Чуть не плача, я бессвязно рассказала ей о случившемся. И не могла удержаться от резких слов:
– Ненавижу этого господина Сайто! Дурак и мерзавец!
Фубуки улыбнулась и возразила:
– Это не так. Вы ошибаетесь.
– Ну конечно. Вы… вы – такая милая, что не замечаете в людях ничего плохого. Такой приказ мог отдать только…
– Успокойтесь. Приказ исходит не от него. Он только передал распоряжение господина Омоти. У него не было выбора.
– Значит, этот господин Омоти – последний…
– Ну, это отдельный разговор, – прервала она меня. – Что вы хотите? Он же вице-президент. Мы с вами не можем ничего изменить.
– Я думаю, мне стоит поговорить с президентом, господином Ханэдой. Что он за человек?
– Господин Ханэда – замечательный человек. Очень умный и добрый. Но вы не можете пожаловаться ему.
Она была права, и я это знала.
В Японии совершенно недопустимо обращаться к вышестоящему начальству, минуя хотя бы одну ступень, тем более перепрыгнуть сразу несколько. Я имела право обратиться только к своему непосредственному руководителю, то есть к Фубуки Мори.
– Фубуки, вы моя последняя надежда. Я знаю, что вы не в силах помочь мне. Но я все равно благодарю вас. От вашего участия мне уже легче.
Она улыбнулась.
Я спросила, как пишется ее имя. Она показала мне свою визитную карточку. Я увидела напечатанные на ней иероглифы и воскликнула:
– Снежная буря! Фубуки означает «снежная буря»! Какое у вас красивое имя!
– Я родилась во время снежной бури. Мои родители увидели в этом знак.
Мне тут же вспомнился список сотрудников «Юмимото»: Мори Фубуки родилась в Наре 18 января 1961 года. Значит, она – дитя зимы. В тот же миг мне представилась эта неистовая снежная буря, которая разразилась тогда в красивейшем городе Наре, с его бесчисленными колоколами – что же удивляться, что такая восхитительная девушка родилась в день, когда небесная красота обрушилась на красоту земную?
Фубуки рассказала мне о своих детских годах, проведенных в Кансае. А я рассказала ей о своем раннем детстве, которое проходило в той же провинции, неподалеку от Нары, в деревне Сюкугава, у подножия горы Кабуто – от воспоминаний об этих легендарных местах у меня на глаза навернулись слезы.