У артистов пантомимы, к счастью, были костюмы разных цветов. Это должно позволить зрителям не запутаться в созвездиях. Но беда в том, что зодиакальных созвездий — 12, а цветов костюмов было 5 или 6. Надо было как-то разбить созвездия по цветам. Когда дошла очередь до созвездия «Льва», я решил дать ему красный цвет — все же хищник — это было единственное обоснование.
Съемки прошли успешно, фильм получился хороший, и я повез его сдавать начальству в республиканский кинокомитет. Я должен был получить там разрешительное удостоверение. Оставил копию фильма и необходимые документы у секретаря и стал ждать просмотра. Через некоторое время мне сказали, что принимать будет тов. Рябинский, но он будет смотреть один, без меня. Обычно смотрят всегда с режиссером, чтобы тут же сделать ему необходимые замечания. А мне велели прийти вечером. Надо сказать, что Рябинский отличался необычайно тонким политическим чутьем (закончил Высшую партшколу), осторожностью и очень жестким характером. Его все боялись.
Вечером секретарь мне сказала, что я могу забрать фильм и ехать на студию, а документов не будет. Я понял, что фильм не принят по неизвестной мне причине. Это ЧП.
— А как же документы?
— Поезжайте на студию, — твердым голосом сказала секретарша.
На следующее утро я с повинной головой пришел в кабинет директора студии.
— Фильм не приняли.
— Я все знаю. Рябинский мне звонил. Он сказал: — «Уберите красного льва, и все будет в порядке». И еще Рябинский сказал, чтобы больше никакой режиссерской работы Петрову не давать.
Теперь мне все стало ясно, когда директор сделал акцент на слове «красный» — ведь это цвет советского флага. Значит, Петров хочет сказать, что СССР — такой же хищник, как лев! Вот до чего может довести больное и трусливое партийное воображение. Кроме того, Рябинский наверняка думал, что идея пригласить опального Высоцкого принадлежит мне, а это явный показатель моей политической неблагонадежности, и он был очень мною поэтому недоволен. Конечно, все знали, что у Высоцкого — почти все с подтекстом, все с намеком. Вот и искали везде крамолу. А кто ищет, тот найдет. В Стране Советов боялись не только мы их, но и они нас.
В данном-то случае никакого подтекста и крамолы не было и в помине, но «Льва» пришлось выбросить, заменив его общим планом, и фильм вышел на экраны и имел хорошую прокатную судьбу.
Небольшое приложение к этой главе.
Человеку XXI века очень трудно будет понять смысл некоторых песен Высоцкого, которые легко прочитывались его современниками. Для примера дам комментарий-расшифровку двух его песен.
«В далеком созвездии Тау Кита» — имеется в виду Китай. Наши отношения с этой страной прошли разные стадии. Сперва при Сталине и в начале хрущевского периода была дружба на век («товарищи наши по разуму»). Потом отношения испортились вплоть до военных конфликтов (к этому времени и относится песня). Мы их резко критиковали за отход от «правильной» линии («На Тау Кита чегой-то не так — там таукитайская братия свихнулась, — по нашим понятиям»). Мы делали всякие обличительные заявления, а они обличали нас. («Сигнал посылаем: Вы что это там? — а нас посылают обратно»).
В 70-е годы идеологи выдумали такую пропагандистскую акцию: стали призывать народ выполнить пятилетний план за 4 года. Везде, на радио, телевидении и в газетах, мы только и слышали: «Пять в четыре, пять в четыре!». Этот лозунг навяз в зубах. Высоцкий тогда сочинил песню «Утренняя гимнастика». Здесь постоянным рефреном звучат похожие слова «три-четыре, три-четыре». А заканчивается песня словами «мы в ответ бежим на месте», потому что Высоцкий прекрасно понимал, что экономика, несмотря на все пропагандистские усилия, стоит на месте.
И еще хочу отметить одну из его последних песен «Охота на волков»: «Оградив нам свободу флажками, бьют уверенно наверняка» — это он о всех нас и о серпасто-молоткастых красных флагах.