Через несколько минут показался г-н Руасси. На нем была фуражка члена яхт-клуба. Он сердечно обнял дочь, уселся против нее в одно из тростниковых кресел, вытянул ноги и закурил сигару.
Сначала разговор шел о путешествии. Погода была довольно плохая при выходе из Триеста, и г-жа Руасси слегка страдала морской болезнью: в настоящую минуту она отдыхает. Это маленькие неудобства морского спорта, но зато сколько удовольствия! Г-н Руасси был неистощим. Можно было подумать, что он первый открыл Сицилию, Архипелаг[37], Далмацию[38]. Пребывание их в Венеции не будет продолжительным: в Венецию так легко попасть иначе, нежели на яхте, меж тем как существуют тысячи мест, которыми можно насладиться, лишь имея хорошо оборудованное судно!
Г-жа де Валантон слушала отца рассеянно. Она взяла со стола серебряную ложечку и постукивала ею о край чашки. Она смотрела вдаль, на розовую стену Дворца дожей, где обрисовывались по временам то тяжелый полет голубя, то резвые взмахи крыльев чайки. Наконец г-н Руасси умолк, выпустил клуб дыма и поправил козырек фуражки. Г-жа де Валантон перестала играть серебряной ложечкой.
— Ну, а ты, дорогая, как поживаешь?.. Скажи мне, однако, какого черта очутилась ты здесь?
С минуту он смотрел на кончики своих ботинок.
— Твое письмо от прошлого месяца, полученное мною на Мальте, несколько удивило меня, не скрою этого. Твой внезапный отъезд… Конечно, это очень мило — выехать навстречу своему папаше в Венецию… Но что скрывается за этим?
Она молчала.
— У тебя были какие-нибудь огорчения? Что-нибудь не ладится?.. Твой муж?.. Нет, этот достойный Валантон по-прежнему примерный муж!.. Он в Париже, как мне писали оттуда… А д'Аржимель?
Она подняла на отца глаза и медленно ответила:
— Господин д'Аржимель находится в Тироле, по делам. Он проводил меня до Венеции и заедет за мной, чтобы отвезти меня в Париж…
Потом она добавила, словно говоря сама с собою:
— Он остановился в Инсбруке[39], в Гранд-Отеле.
Г-н Руасси поглаживал свою бородку.
— Все это, дорогая моя, мне кажется вполне естественным! Валантон не любит двигаться, и д'Аржимель проводил тебя… А Венеция, что ты скажешь, разве она не прекрасна?.. Знаешь, я, право, рад тебя видеть. Ты сейчас удивительно красива!
Г-н Руасси любовался г-жою де Валантон. На этом необычном фоне он лучше мог оценить красоту дочери. Вдруг он заметил, что лицо молодой женщины стало серьезным и тоскливым. И в самом деле, к чему он ее расспрашивал? Какая необходимость вызывать ее на откровенность? Теперь, судя по ее виду, он был уверен, что она преподнесет ему какую-нибудь неприятную новость. Какая неудачная мысль пришла ему в голову — затеять подобный разговор! Жюльетта — особа достаточно взрослая, чтобы действовать, не советуясь с ним. Он за все время дал ей лишь один совет, — но зато хороший, — выйти замуж за Валантона. Он предпочитал ограничиться этим.
— Но твоя мачеха, быть может, уже оделась… Она будет упрекать меня за то, что я не сказал ей о твоем посещении…
Он сделал движение, которое она остановила жестом. Г-н Руасси покорно откинулся на спинку кресла и стал ждать.
— Папа, у меня к тебе есть просьба.
Г-н Руасси вздохнул в бороду.
— Ну, что же, проси.
Жюльетта де Валантон судорожно ухватилась пальцами за ручки кресла и произнесла глухо:
— Увези меня.
Г-н Руасси привскочил и выбросил за борт потухший кончик своей сигары.
— Увезти тебя?
Она сделала знак, что это именно то, чего она хочет. Он повторил:
— Увезти тебя! Но куда?
— Куда хочешь… Сначала возьми меня с собой на яхту… Потом в Корратри, в Онэ… куда сам поедешь… к себе…
37
Архипелаг — древнее название Эгейского моря, сохранившееся в профессиональном языке моряков до наших дней.
38
Далмация — область на Адриатическом побережье, на территории современных Хорватии и Черногории.
39
Инсбрук — город на западе Австрии, в Восточных Альпах; центр земли Тироль. Известен как высокогорный курорт и центр лыжного спорта.