- Я просто лягу спать.
Жесткий звук его шагов отступил медленно вдаль, а затем последовал звук закрывающейся двери.
Хронист посмотрел ему вслед, потом повернулся и посмотрел на рыжего человека за барной стойкой.
Квоут тоже посмотрел на лестницу заинтересованным взглядом.
- У него просто был тяжелый день, - сказал он, звуча, будто разговаривал сам с собой, а не со своим гостем.
- Он будет в порядке завтра.
Вытирая руки, Квоут обошел вокруг бара и направился к входной двери.
- Тебе нужно что-нибудь, пока ты не лег спать? - спросил он.
Хронист покачал головой и снова начал собирать перо вместе.
Квоут запер входную дверь большим латунным ключем, а затем повернулся к Хронисту.
- Я оставлю это в замке для тебя, - сказал он.
- В случае, если ты рано проснешься и почувствуешь желание прогуляться или что-то в этом роде.
Я не склонен очень много спать в эти дни. - Он коснулся стороны лица, где на челюсти начал наливаться синяк.
- Но сегодня вечером я могу сделать исключение.
Хронист кивнул и закинул на плечо сумку.
Затем он осторожно поднял падубную корону и направился вверх по лестнице.
Оставшись один в общей зале, Квоут методично подметал пол, выметая все углы.
Он закончил расставлять блюда, мыть столы и бар, и убрал все лампы, кроме одной, оставляя тускло освещенную комнату, полную мерцающих теней.
На мгновение он посмотрел на бутылки за стойкой бара, затем развернулся и сам медленно поднялся наверх.
***
Баст вошел медленно в свою комнату, закрыв за собой дверь.
Он спокойно двигался во тьме, встав перед очагом.
Ничего, кроме золы и шлака не осталось от утреннего огня.
Баст открыл деревянный ларь, но внутри него не было ничего, за исключением толстого слоя резаной соломы и крошек на дне.
Тусклый свет из окна сверкнул в его темных глазах и очертил его лицо, когда он стоял неподвижно, словно пытаясь решить, что делать.
Через некоторое время он отпустил крышку ларя и она падая закрылась, завернулся в одеяло, и уселся на небольшой диван перед пустым камином.
Он сидел там в течение долгого времени, с открытыми глазами в темноте.
Послышалось слабое шаркание за его окном.
Затем ничего.
Затем слабое поскребывание.
Баст обернулся и увидел темный силуэт снаружи, двигающийся в ночное время.
Баст застыл неподвижно, затем плавно скользнул с дивана, чтобы встать перед камином.
Глаза все еще оставались на окне, а руки тщательно обыскивали верхнюю часть камина.
Послышалось еще одно поскребывание у окна, на этот раз громче.
Глаза Баста метнулись от окна к камину и он что-то выхватил обеими руками.
Металл слабо блестел в тусклом лунном свете, когда он присел, его тело было напряжено, как сжатая пружина.
Долгое время ничего не было.
Ни звука.
Ни движения за окном или в затемненном помещении.
Тук-тук-тук-тук-тук.
Это был слабый шум, но совершенно ясный в тишине комнаты.
Возникла пауза, потом опять пришел шум, резкий и настойчивый напротив оконного стекла: тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук.
Баст вздохнул.
Ослабив напряженную низкую стойку, он подошел к окну, сбросил ударом засов, открыл его.
- У моего окна нет замка, - раздраженно сказал Хронист.
- Почему у тебя есть?
- Причины очевидны, - ответил Баст.
- Могу я войти?
Баст пожал плечами и вернулся к камину, в то время как Хронист неловко поднялся через окно.
Баст чиркнул спичкой и зажег лампу на соседнем столе, затем тщательно установил пару длинных ножей над каминном.
Один из них был тонкий и острый, с лезвием как травинка, другой изящный с острым лезвием, как шип.
Хронист осмотрелся вокруг, как только свет заполнил комнату.
Она была большой, с дорогими деревянными панелями и густыми коврами.
Две кушетки для отдыха были обращены к камину, один из углов комнаты занимала огромная кровать с балдахином с темно-зелеными занавесями.
Полки были заполнены картинами, безделушками и разрозненными предметами.
Пучок волос обернутый лентой.
Свисток вырезанный из дерева.
Высушенные цветы.
Кольца из рога и кожи, сплетенные из травы.
Изготовленная в ручную свеча со следами сдавливания на воске.
И, очевидно, недавнее дополнением, ветви остролиста украшающие часть комнаты.
Одна длинная гирлянда бежала вдоль спинки кровати, другой конец был натянут вдоль мантии, оплетая ручки пары блестящих, висящих топоров с металлическими лезвиями.
Баст откинулся на спинку стула перед холодным камином и накинул тряпочное одеяло на плечи, как шаль.