Меня снова стали мучить боли в плече и во рту. Они мешали ясно мыслить и отвлекали. Я вытащил изо рта пуговицу и рассеяно сунул ее в карман.
— Это действительно… это действительно цианид? — лицо Вилэнда все еще было измученным и серым.
— Чепуха! Олений рог лучшего качества.
Я посмотрел на Вилэнда и Ройяла и увидел в их лицах дикий ужас. Медлить не было ни смысла, ни времени. Надо было срочно принимать решение. Я включил двигатели батискафа в режиме «задний ход», а также двигатель барабана для намотки каната и одновременно нажал на переключатель, сбросивший за борт две большие электрические батареи, укрепленные снаружи батискафа. Батареи с глухим шумом, потрясшим батискаф, одновременно погрузились в воду, подняв вверх темное облачко быстро расплывающегося вокруг батискафа ила. В течение нескольких секунд, показавшихся мне вечностью, ничего не происходило. Последняя надежда исчезала. И вдруг в какую-то долю секунды батискаф покачнулся, вырвал погруженный в ил нос и начал всплывать. Я услышал, как после пережитых ужаса и перенапряжения, зарыдал от радости Вилэнд.
Я выключил двигатели, и батискаф начал плавно, не раскачиваясь, подниматься вверх. Время от времени я включал двигатель барабана, чтобы не давать провисать канату. Мы уже поднялись метров на тридцать, когда заговорил Ройял:
— Значит, все было блефом, Тальбот? У вас и в мыслях не было оставлять нас на дне, — злобно прошептал он. Его лицо приняло обычное непроницаемое выражение.
— Все верно. — Подтвердил я.
— И в чем смысл этого спектакля, Тальбот?
— Ну во-первых, точно установить, где находится сокровище. Правда, это не основная причина, ведь ясно было, что оно где-то поблизости, и найти его не составило бы слишком большого труда.
— Тогда зачем вы это сделали, Тальбот?
— Нужно было получить весомые доказательства, позволяющие гарантированно послать вас обоих на электрический стул. До сегодняшнего дня у нас не было таких доказательств. Ваш преступный путь можно сравнить с анфиладой комнат с закрытыми на ключ дверями. Ключ к двери, это человек или группа, которые могли бы дать против вас показания. Но ключи потеряны — ты, Ройял, убил их всех. Но сегодня вы с Вилэндом сами открыли все эти двери. Страх был ключом, открывшим все эти двери.
— У вас все равно нет никаких доказательств, Тальбот, — ухмыляясь, сказал Ройял. — Это всего-навсего ваше слово против нашего, да вы и не доживете до того часа, когда сможете дать показания.
— Ожидал услышать от вас нечто подобное, — кивнул я. Мы уже были на глубине около восьмидесяти метров. — Насколько я вижу, ваша храбрость снова вернулась, Ройял? Но дело в том, что вы не осмелитесь уничтожить меня. Без меня не сможете управлять батискафом и добраться до буровой вышки. И отлично знаете это. Что же касается доказательств, то могу вас успокоить. У меня есть конкретное доказательство. К пальцам моей ноги клейкой лентой надежно прикреплена пуля, которая убила Яблонского. — Они обменялись быстрыми испуганными взглядами. — Это потрясло вас, не так ли? Мне все известно. Я даже отрыл труп Яблонского там, в огороде. Проще простого доказать, что пуля, которой был убит мой друг, соответствует вашему пистолету, Ройял. Одного этого доказательства вполне достаточно, чтобы вы окончили свою жизнь на электрическом стуле.
— Отдайте мне эту пулю, Тальбот. Немедленно отдайте ее мне. — Плоские мраморные глаза Ройяла вдруг заблестели, а рука потянулась за пистолетом.
— Не будьте идиотом. На что вам она? Что вы сделаете с ней? Выбросите в иллюминатор? Вам не избавиться от нее, и вы отлично знаете это. Впрочем, если вам и удалось бы избавиться от этой пули, то имеется кое-что еще, от чего вы никак не сможете избавиться. То, что однозначно вас погубит.
В моем голосе, видимо, было что-то такое, что убедило их. Ройял замер. Вилэнд, лицо которого оставалось землисто-серым, дрожал всем телом и, словно от нестерпимой боли, раскачивался из стороны в сторону. Еще я не назвал ничего конкретного, но они поняли, что конец неизбежен. И я продолжил свою речь: