— Ками, все хорошо?
Я закрыла приоткрытый рот и прочистила горло.
— Э-э, да. Извини. Я в порядке.
Блейн послал мне дьявольскую ухмылку и, перекатив штангу во рту, начал ко мне подкрадываться.
— Ты готова?
— А-а-а, что? Готова?
— Лечь в кровать. Ты готова лечь в нее? — спросил он, едва сдерживая смешок. — Ками, я же говорил, что все равно не сдамся. Так что, пожалуйста, прекрати умолять.
Я закатила глаза и забралась под одеяло.
— Беру свои слова обратно. Ты гад ползучий. Коллекционер наращённых ресниц, нюхатель трусиков и обгрызатель ногтей! Гад!
Блейн, оцепенев, застыл у подножия кровати, но через секунду громко расхохотаться.
— Что еще за… — попытался произнести он между приступами смеха, — … собиратель наращённых ресниц?
— Да, гад. Любитель наращённых ресниц. — Я раздраженно крутилась в постели, пока, наконец, не повернулась на бок. Подальше от него.
— Ну чего ты, малышка. — Я почувствовала, как просела кровать, когда он лег рядом. — Я просто тебя дразню. Не сердись. Если хочешь, то можешь поиметь меня прямо сейчас. Клянусь, я не буду против, — усмехнулся он.
— Ох! Заткнись, Блейн! — Я натянула одеяло на лицо, скрывая свою радостную улыбку.
Но стоило лишь ощутить его теплое твердое тело за спиной, как усмешка моментально слетела с моих губ. Он крепко меня обнял и потянул на себя. Это было в его духе. Он никогда не придет ко мне с поджатым хвостом, вымаливая порцию удовольствия.
Блейн притянул меня еще ближе.
Он заставлял меня хотеть раствориться в его тепле, давал понять, что он все контролирует и возьмет, что пожелает. Мне нравились эти ощущения. Но одновременно с этим, меня до чертиков пугало мое стремление к тому, чтобы мною обладали.
Его нежные, теплые губы ласкали мое ухо, а дыхание щекотало шею.
— Ты меня простишь? — Он просунул свою большую руку под одеяло и обхватил мое бедро, чтобы затем двинуться вверх и остановиться около воображаемой линии трусиков.
— Не знаю, — выдохнула я.
Он продолжил исследовать мое тело, переместив руку под безразмерную футболку и распластав ладонь на моем животе. Меня охватило головокружение, и чтобы не утонуть во вспыхнувших ощущениях, мне пришлось закрыть глаза. Я чувствовала этого мужчину целиком. Скольжение его пальцев по моей обнаженной коже, рельефная грудь, вплотную прижатая к моей спине, его дразнящие губы, ласкающие мою ушную раковину, твердая плоть, натягивающая пижамные штаны и упирающаяся мне в попку… всего этого было слишком много для моего восприятия. Но я хотела большего. Мне было необходимо осязать его полностью, ощущать его не только снаружи, но и внутри.
— А сейчас? — Блейн провел кончиком языка по моему уху. Затем, нежно покусывая, переместился губами на шею.
— М-м-м. Возможно, — выдохнула я, задыхаясь.
Каждая клеточка моего тела остро чувствовала его ласки, кожу покалывало от предвкушения дальнейшего.
— Всего лишь возможно? Не правильный ответ.
С этими словами он обхватил мою левую грудь, и я вскрикнула от сладкой боли в напряженных сосках. Ничего не могла с собой поделать. Он поддразнивал и перекатывал твердую горошину между мозолистыми подушечками пальцев, потягивая и осторожно ударяя, имитируя движение языка. Своего языка.
Я хотела его. Нуждалась в нем. Но, черт возьми, боялась ему об этом сказать.
К тому времени как мужская рука перешла к моей правой груди, где повторяла свои восхитительные пытки, я уже извивалась рядом с Блейном в медленном темпе. Подстроившись под мои движения, он терся о мои ягодицы, давая почувствовать свою готовность через тонкие штаны. Я чуть не задохнулась. Я еще никогда не была с кем-либо настолько по-настоящему готовой.
Блейн вторил моему частому дыханию, опаляя мое ухо.
— Я хочу тебя поцеловать. Немедленно.
В тот же миг он перевернул меня на спину и навалился сверху, обхватывая меня своими татуированными руками. Он медленно раздвинул мои ноги своими коленями. Он все проделал так стремительно, что я не успела бы возразить, даже если бы и хотела. Его губы пленили мои с безумной жаждой. Никогда раньше я не видела такой всепоглощающей потребности, словно от этого поцелуя зависел его следующий вдох.
Наши губы, как и наши языки, двигались синхронно. Вместе мы были одной мелодией: лиричной, энергичной, волнующей. Его низкие стоны были басами, а натянутые струны моего тела издавали тихие стоны и громкие всхлипывания. Мои пальцы запутались в его волосах, а его — исследовали мое тело, изучали талию, ложбинку между грудями, острые пики сосков. Блейн прижимался своим твердым горячим прессом к моему животу.