- Дерьмо все это, - говорила она, когда их спор достигал точки кипения. Да мне плевать, что ты трясешься как осиновый лист, что ты боишься собственной тени. Главное, что я сама отлично себя чувствую.
Вид ее подтверждал это на все сто. От поклонников у Черил Фромм отбоя не было, но она умела расправляться с ними с легкостью неимоверной.
- Все знают, что такое страх, - возражал ей Куэйд, уставившись на нее своими молочно-белыми глазами, стремясь (Стив это прекрасно понимал) поколебать ее непробиваемую убежденность.
- А вот и не все. Я, к примеру, не боюсь ни черта, ни дьявола.
- И никогда-никогда не испытывала страха? И по ночам кошмары не мучили?
- А с какой стати? Семья у меня замечательная, призраков в доме нет, скелеты в чулане тоже не водятся. Да я даже мяса не его, поэтому спокойно проезжаю мимо городской бойни. Еще раз говорю: дерьмо все это. Я в самом деле не испытываю никаких страхов, но это ведь не значит, что я не живу, не существую!
Глаза Куэйда напоминали в этот момент змеиные.
- Держу пари, ты своей самоуверенностью что-то скрываешь.
- Ага, ночные кошмары, что постоянно меня мучат.
- Не исключено, причем кошмары эти жуткие.
- Тогда валяй, поведай нам о них. А мы послушаем...
- Откуда же мне знать твои кошмары?
- В таком случае поведай о своих.
Куэйд заколебался.
- Видишь ли, - наконец проговорил он, - это предмет, не подлежащий анализу.
- Не подлежит анализу моя задница! - отбрила его Черил. Стивен не смог сдержать улыбки: анализировать задницу Черил было занятием действительно глупейшим, скорее, следовало на нее молиться. Куэйд, тем не менее, не сдавался:
- Мои страхи - мое личное дело, и в более широком контексте они лишены смысла. Если хочешь, образы, возникающие в моем мозгу, являются лишь отображением моего страха, своего рода семантическими знаками, передающими тот ужас, что и является глубинной сутью моей личности.
- У меня тоже возникают образы, - неожиданно встрял Стив. - Некоторые эпизоды из детства. Они заставляют меня задуматься о...
Стив запнулся, поняв, что чересчур разоткровенничался.
- Какие эпизоды? - уцепилась за него Черил. - Неприятные воспоминания, да? Ну, например, как ты упал с велосипеда или что-то в этом роде?
- Да, похоже на то, - кивнул Стив. - Временами подобные эпизоды вспоминаются помимо моей воли, как бы машинально, когда я ни о чем таком не думаю.
- Вот именно, - удовлетворенно хмыкнул Куэйд.
- Это есть у Фрейда, - заметила Черил.
- Чего-чего?
- Фрейд, Зигмунд Фрейд, - повторила Черил тоном, каким обычно говорят с малыми детьми. - Ты, вероятно, о нем слышал...
Куэйд скривился с нескрываемым презрением.
- Эдипов комплекс тут абсолютно не при чем. Страх, что таится в глубинах человеческой души, присутствует там задолго до того, как мы осознаем себя как личности. Зародыш в материнском чреве ухе знает, что такое страх.
- Тебе это известно по собственному опыту? - подковырнула его Черил.
- Может быть, и так, - невозмутимо парировал Куэйд.
- Ну и как там, в материнском чреве?
Усмешка Куэйда словно говорила: "Я знаю кое-что такое, о чем ты и понятия не имеешь".
Усмешка эта очень не понравилась Стиву: было в ней нечто зловещее, предвещающее что-то такое фатальное.
- Трепач ты, только и всего, - подвела итог Черил, поднимаясь со стула и глядя сверху вниз на Куэйда.
- Может, и в самом деле трепач, - согласился вдруг тот как истинный джентльмен.
* * *
Довольно неожиданно все споры между ними прекратились.
Не было больше разговоров о ночных кошмарах и их глубинной сути. В течение последующего месяца Стив видел Куэйда крайне редко и неизменно в компании Черил Фромм, с которой тот был подчеркнуто вежлив, даже уважителен. Он даже перестал носить свой кожаный пиджак лишь потому, что, по ее словам, ей отвратителен запах мертвых животных. Столь внезапная и крутая перемена в их отношениях весьма озадачила Стивена, но он в конце концов довольно примитивным образом отнес ее на счет сексуальных мотивов. Сам Стивен девственником не был, однако женщина оставалась для него великой тайной матушки-природы, существом столь противоречивым, что понять его не в силах человеческих.
Он, безусловно, ревновал, хотя и сам себе не признавался в этом. Больше всего его обижало то, что амурные дела не оставляли Куэйду времени на общение с ним.
Но, как ни странно, Стивена не покидало ощущение того, что Куэйд вовсе не влюбился в Черил, а стал к ней "клеиться" из каких-то своих, одному ему известных соображений. И уж конечно не из преклонения перед ее могучим интеллектом... Каким-то шестым чувством Стив распознал в Черил Фромм будущую жертву, слепо направляющуюся прямо в силки, расставленные хитрым и безжалостным охотником. Однажды, спустя месяц, Куэйд сам заговорил о Черил:
- А знаешь, она вегетарианка...
- Кто, Черил? - не сразу понял Стив.
- Ну, а то кто же?
- Конечно, знаю. Она ведь как-то раз сама про это говорила.
- Да, но речь идет не просто о причуде или преходящем увлечении. Это прямо-таки какое-то помешательство: ее воротит даже от запаха мяса, а мясников она ненавидит лютой ненавистью.
- В самом деле?
Стив никак не мог понять, к чему он клонит, зачем завел он этот разговор. Куэйд тут же это прояснил:
- Страх, Стивен, страх - вот где собака зарыта.
- Ты хочешь сказать, она боится мяса?!
- Видишь ли, конкретные проявления страха очень индивидуальны. Что же касается Черил, она действительно боится мяса. Послушать ее, так вегетарианское питание - источник здоровья и сбалансированном состояния организма. Бред какой! Ну да ладно, я ее выведу на чистую воду...
- Куда-куда выведешь?
- Страх - вот в чем суть, Стивен, и я это докажу.
- Но ты... - Стив постарался, чтобы его тон, выражая обеспокоенность, не прозвучал как обвинение. - Ты ведь не намереваешься каким-то образом ей навредить?
- Навредить ей? - переспросил Куэйд. - Ни в коем разе. Я ее и пальцем не трону, а если с ней что-то плохое и произойдет, то причиной тому будет она сама.
Во взгляде Куэйда было что-то гипнотическое.