Хмуря брови, Ральф внимательно смотрел, куда ступает, подмечая каждую мелочь. Любая сухая веточка или примятая травинка могли о многом ему сказать. Следопыт из немца был первоклассный. Как бы ни был хитёр зверь, Ральф всё равно оказывался хитрее. Шнитке остановился в тени раскидистых клёнов и, не торопясь, осмотрелся. Нос охотника вновь затрепетал, фильтруя запахи, а чуткие уши пытались вычленить из лесной какофонии любой необычный звук. Иногда Ральф сам сравнивал себя с каким-нибудь хищником.
Выбравшись на едва приметную, петляющую меж деревьев тропинку, Ральф задрал голову. Небо по-прежнему не пропускало солнечных лучей, тучи продолжали хаотично громоздиться друг на дружке. Туман, казалось, пропитал своими миазмами всё живое и неживое вокруг, здорово сокращая видимость. Поправив шляпу, Ральф присел на корточки и мягким, отработанным за годы движением сдёрнул с плеча винтовку. Положив «экспресс» рядом на пожухшую траву, он осторожно коснулся сырой земли и поднёс испачканные пальцы к носу, делая глубокий вдох. Вытерев пальцы о штаны, Ральф довольно кивнул. Это был едва приметный, но всё же различимый след, оставленный в сырой земле. Свежий след звериной лапы, напоминающей собачью. Но нет, собакой тут и не пахло. След вне всяких сомнений принадлежал волку. И оставлен он был не более двенадцати часов назад. Ральф мог поклясться в этом. Судя по отпечатку лапы, волчара был матёрый и здоровенный, что твой телёнок. Таких нынче днём с огнём не сыщешь. Как он здесь оказался?
Ральф задумчиво покусал кончик усов. Что-то здесь не вяжется... Исходя из размеров, волк являлся старым, битым жизнью самцом, не связанным узами стаи. Волк-одиночка. Местные ни сном, ни духом не подозревают о его существовании, значит, серый дьявольски хитёр и осторожен. Но откуда он всё-таки взялся? Последний оставшийся в живых после старых облав, когда английские леса ещё могли похвастаться этими косматыми хищниками? Но неужели его ни разу не замечали тутошние охотники и егеря? Шнитке не считал себя потомком Великого Духа Маниту, перед которым дикое зверьё само падало ниц. И в такое невероятное везение, как «пришёл, увидел, победил» он тоже не верил. Это что ж получается? Жил себе волк и жил, никого не трогал, успешно на протяжении многих лет скрывался в чаще, питался вегетарианской пищей, и ни давал ни малейшего повода заподозрить его в существовании на белом свете?! А тут появился он - непобедимый Ральф Шнитке, и волк буквально у него под носом нечаянно подвернул лапку? Да хрена с два!
Ну не ради же обычного, пусть и очень крупного, и старого волчары Ральфа тянуло в лес похлеще аркана! В своё время немец уложил немало волков, и они его давно не интересовали. Что-то здесь всё же не то... Шнитке пока не мог понять, что именно. Но в одном он убеждался всё больше. Волк такой же новичок в этих краях, как и он сам. Хищник был не из этих мест. Но откуда тогда?
Ральф стелящимся шагом прошел ещё несколько метров. Винтовку он держал в состоянии боевой готовности, снятой с предохранителя. Приклад упирался в плечо, палец замер на спусковом крючке, глаза как локаторы быстро и методично обшаривали лесные заросли. Шнитке давно научился избегать сомнительных сюрпризов. Нечто непонятное и крайне неприятное беспокоило немца, свербело в мозгу, настойчиво вставало поперёк мыслей. Ральф опустил винтовку и припал на одно колено. Снова след. Зверюга двигалась крайне осторожно, избегая мягких и отсыревших участков земли, но всё равно периодически оступалась. Хотя нет, просто по-другому здесь и не пройти, надо быть бесплотным фантомом, чтобы вообще не оставлять следов. И тут Шнитке внезапно, проникшись каким-то озарением свыше, понял, что именно ему сразу не понравилось, ЧТО его беспокоит. Следы. Немец достал из кармана носовой платок и вытер почему-то вспотевшее лицо. Хоть и было прохладно, но он порядочно взопрел. Захотелось закурить. Но Ральф никогда не нарушал одну из охотничьих заповедей: на охоте не курят, ибо животные чуют табачный дым за километры.
Что ж, либо у него началась белая горячка, либо он ничего не понимает в своём деле. Ральф нервно сдвинул шляпу на затылок, затравленно оглядываясь вокруг. Глупость какая-то, чушь. Но меж тем факт оставался фактом, и Шнитке ну никак не мог просто взять и отмахнуться от того, что он прочитал по следам. Одно из двух - или Ральф внезапно превратился в клинического идиота, или... Волк ходил на двух задних лапах.
____________________________________________
Спускаясь со второго этажа по широченной лестнице красного дерева, Коннор не отрывал руки от массивных, покрытых сложными узорами, перил, высоко подняв голову. Даже в отсутствии сторонних наблюдателей, Энтони старался держаться с достоинством и уверенностью... Внезапно его пальцы натолкнулись не узор, которого на перилах НЕ ДОЛЖНО было быть. Коннор успел изучить замок до распоследней мелочи и незамедлительно заметил различия в резьбе. Да, в резьбе. Совсем свежей. Полный недобрых предчувствий, Коннор присмотрелся к новоявленному узору. Так и есть, чья - то злодейская рука (да отсохнет она навеки!) умело вырезала на дереве три буквы - «U. D. O.».
Дворецкий стиснул зубы мёртвым капканом. Сначала одна надпись, теперь вот другая. Нет сомнений, что обнаружатся ещё. Как нет сомнений, что это дело рук одного человека. Что ж, произведя нехитрые вычисления, Энтони мог побиться об заклад, что знает, кто занимается этими варварскими художествами. Осталось только поймать мерзавца с поличным и потолковать с глазу на глаз. Или... Лучше сказать - мерзавку?
_______________________________________________
Вдоволь нанюхавшись библиотечной пыли, я решил не сидеть в четырёх, хм, стенах, а прошвырнуться в Гринсвуд. Людей посмотреть, себя показать, нагулять аппетит перед обедом. К нашему временно-вынужденному заточению в замке я относился вполне философски. Так, значит, так. Всё могло бы сложиться гораздо хуже, не уставал я себе повторять. Тем паче, что мне по большей части было до лампочки, на пару дней мы задержимся в сих дивных краях или на пару недель. Я никуда не спешил, меня никто не ждал. Как в одной песне «судьба хранит бродяг, а я - игрок. Никто и звать никак, свободен и жесток». Это про меня, братцы. Я, наконец-то за долгие годы ощущал себя по настоящему свободным. Единоличным хозяином своей жизни. Своей судьбы. Жесток? Моё сердце ожесточилось давным-давно, когда... Впрочем, это к нашей истории не имеет ни малейшего отношения. Добавлю только, что доверия к людям у меня с ТЕХ пор несколько поубавилось.
За мной увязалась Трейси. Юная метал-валькирия, наглухо застегнув «косуху», вприпрыжку шагала рядом со мной, периодически забегая вперёд и элементарно путаясь под ногами. Она ультимативно заявила, что ей необходимо развеяться, и она согласна составить мне компанию. При этом вид у неё был хитрой нашкодившей кошки, и её навязчивое стремление смыться куда подальше вызвали у меня стойкие, вполне обоснованные подозрения. Но я был рад её шалопайскому, забавному и хулиганскому одновременно обществу. Идти одному было бы скучновато. Ральф куда-то запропастился, малёхо перебравший Роберт уже довольно плохо понимал меня, а я его, к Грейс у меня пока не хватало смелости подкатить... Вот и получалось, что на текущий момент именно Трейси - мой лучший друг. Остальных постояльцев Стиллхолла я в расчёт не брал.
- А ты видел, как этот долговязый старикан таращился на меня? У меня сложилось впечатление, что он очень предвзято относится к людям моего склада! Нет, Алекс, ну ты видел, КАК он на меня зыркал? Прямо вылитый Кристофер Ли из фильмов о Дракуле, точно! Мне даже как-то не по себе стало...
- Даже и представить не могу, с чего бы это дворецкому ТАК на тебя смотреть, - сочувственно посокрушался я. - Чем такая пай-девочка, как ты, может вызывать стойкую антипатию, ума не приложу.
- Вот и я о том же, - приободрённая моим пониманием, вдохновлено подхватила девочка. - Пялится, как вампирище недобитый! У, старый козёл, знаю я ТАКИЕ взгляды... Все они фокусируются в области моих жопы и сисек!
Я с трудом душил в себе хохот, искоса поглядывая на чересчур серьёзную и недоумевающую мордочку Стюарт. Выражение её лица вкупе с броским вызывающим гримом было предельно комичным. Но Трейси не поняла бы моего смеха, поэтому я, удушающе похрюкивая, молчал, и полностью принимал её правила игры. Мне это даже нравилось. Напоминало детство, прошлые невинные шалости и глупости. Боже, иногда я чувствую себя таким древним. Особенно в компании людей, много младше меня. Почему так? Ведь до пресловутого кризиса среднего возраста мне вообще-то далеко. У меня не было ответа.