флагшток, на котором колыхался флаг с изображением ледоруба.
Оставив машину на подъезде к лагерю, милиционеры зашагали между палаток,
ища место для стоянки. Увидев пустующую площадку, офицеры решили поставить
на ней палатку. Начав приготовления, они заметили вышедшего из соседней
палатки молодого человека в футболке и шортах.
• Вы откуда, ребята? — поинтересовался он.
• Мы начинающие спортсмены, — заявил Дукалис.
• Решили заняться альпинизмом, — добавил Волков.
Обитатель палатки с сомнением посмотрел на пришельцев.
• Здесь место для членов клуба, — сказал он.
• А как в него вступить? — спросил Соловец.
• Этот вопрос решает только Марина Гавриловна.
• Где ее найти?
• Поищите на берегу. — Парень махнул рукой в сторону реки.
Оперативники направились к реке, извилисто текущей по правую руку от
лагеря. Повсюду прогуливались альпинисты и альпинистки. На берегу группа
спортсменов жгла костер и пекла картошку.
• Вы не подскажете, где найти Марину Гавриловну? — спросил Соловец людей
у костра.
• Красную палатку видите? — сказал парень в тельняшке.
Оглянувшись, милиционеры увидели большую красную палатку, стоявшую
метрах в пятидесяти от них.
• Она там, только лучше ее сейчас не беспокоить.
• У нас срочный вопрос, — сказал Дукалис.
• Попробуйте, но за последствия я не отвечаю, — предупредил обладатель
тельняшки.
Оперативники подошли к красной палатке. Соловец посмотрел на Волкова.
• Почему сразу Волков? — возмутился старший лейтенант.
• Успокойся, Слава, — сказал Соловец. — Ты самый молодой, самый красивый.
Тебе сам Бог велел с женщинами общаться.
• Не с альпинистками же, — попробовал возразить Волков.
• Слава, с нас бутылка, — привел аргумент Дукалис.
• Если что, зови на помощь, — сказал Ларин.
• Ладно, — вздохнул Волков.
Он подошел к палатке, откинул полог и вошел внутрь. Картина, открывшаяся
там, немало озадачила старшего лейтенанта. В палатке на складном стуле сидела
хрупкая девушка лет двадцати пяти с гитарой на коленях. Перед ней лежал
раскрытый самоучитель.
• Добрый день, — сказал Волков.
• Добрый, — ответила девушка.
• Вы не знаете, где Марина Гавриловна?
• Перед вами.
• Это вы? — удивился оперативник.
• Да. А что вас удивляет?
• Просто я не привык называть юных девушек по имени-отчеству, —
осторожно произнес Волков.
• Меня так прозвали в лагере. Я сначала была против, потом привыкла.
• Извините, что оторвал вас от музицирования.
• Ничего страшного. Я еще учусь. На сегодня придется закончить, только что
порвалась струна.
• Запасная есть?
• К сожалению, нет.
• Ну это дело поправимое.
Волков достал из кармана струны, купленные в поселковом магазине.
• Давайте я сделаю, — сказал оперативник.
• Вы всегда носите с собой струны? — удивилась Марина Гавриловна.
• А как же! Без них поход не поход.
Через пять минут струна была натянута, и милиционер протянул девушке
гитару.
• Меня зовут Слава, — сказал он.
• Очень приятно.
• Марина Гавриловна, мы бы хотели вступить в ваш клуб.
• Мы — это кто?
• Я и трое моих товарищей.
• Давно у вас возникло такое желание?
• Вообще-то меня с детства тянуло в горы. Раньше как-то руки не доходили, но
этим летом я твердо решил воплотить свою мечту.
• Ну что ж, не вижу препятствий. Но необходимо пройти предварительное
испытание.
• В чем оно заключается?
• Вам с друзьями предстоит сыграть в мамбобол.
• Во что?
• Это игра. Она похожа на регби, но есть серьезные отличия. Вратарь
привязывается веревкой к воротам. Длина веревки — два метра.
• Так...
• Защитники связаны веревкой в ширину поля, а нападающие — в половину
ширины поля. Два тайма по десять минут. Судья находится вне поля.
Волков пожал плечами:
• Мы согласны, но нас только четверо...
• Я позабочусь, чтобы доукомплектовать вашу команду.
• Когда состоится матч?
• Вечером. Встречаемся в пять часов у костра.
—Нет проблем. Постараемся быть на высоте.
Волков встал.
• Это еще не все. С заходом солнца в лагере состоится конкурс на лучшие стихи
о нашем деле.
• О чем?
• О горах, о маршрутах, об альпинистах. Стихи должны быть собственного
сочинения. Если вы хотите вступить в наш клуб, надо принять участие в конкурсе.
• Каждому?
• Достаточно будет, если от вашей команды выступит кто-то один.
Волков вздохнул.
—Надо — значит, надо, — сказал оперативник. — Пойду готовиться.
Озадаченный милиционер вышел из палатки.
• Ну что? — спросил его Дукалис.
• Значит, так... — начал Волков.
Старший лейтенант изложил палаточный разговор с Мариной Гавриловной.
• Вот стерва! — выругался Ларин.
• Она не стерва, — защитил альпинистку Волков. — Просто тут такие правила.
• Что будем делать? — обратился к коллегам Дукалис.
Оперативники задумались.
—Ну в футбол мы их сделаем, — сказал Соловец, — опыт, слава Богу, есть. А со
стихами... Поступим так. Сейчас каждый возьмет бумагу и ручку. Расходимся в
разные стороны и встречаемся у машины через два часа. У кого лучше получится,
тот и будет выступать. Сверим часы.
• На моих без десяти два, — объявил Дукалис.
• На моих без пяти, — сказал Волков.
• Без шести, — произнес Ларин.
У Соловца были самые точные часы — электронные.
• Сейчас без семи, подведите свои, — дал указание майор. — В четыре часа
приходим к машине. Без стихов не являться.
• Георгич, у меня ручки нет, — сказал Дукалис.
• А у меня бумаги, — заметил Ларин.
Соловец открыл сумку, достал толстый блокнот, вырвал из него несколько
листов и протянул капитану. Затем он порылся в одном из карманов сумки и извлек
из нее огрызок карандаша.
—Держи, — сказал Соловец Дукалису.
Оперативники разошлись в разные стороны. Ларин, несмотря на склонность к
меланхолии, никогда не писал стихов. В начальной школе он читал Чуковского и
теперь пытался вспомнить что-нибудь из детской поэзии, надеясь приспособить ее
к нынешней ситуации.
Соловец в школе учил наизусть Пушкина и Маяковского. Ему нравились
некоторые стихотворения, но он понятия не имел, как из отдельных слов строить
зарифмованные четверостишия.
Дукалис по литературе в школе имел твердую четверку. Сочинения ему
давались с трудом, слабым местом была грамматика. Поэтическая муза не
посещала оперативника никогда.
Больше всех был озадачен Волков. Старший лейтенант всегда предпочитал
художественной литературе публицистику. К тому же оперативник понимал, что с
него как с самого младшего будет суровый спрос. Это не придавало энтузиазма
милиционеру. Глядя под ноги, он грустно брел среди соснового леса.
Вдруг Волков остановился. Вынув сигареты, оперативник закурил и задумался.
Затем он достал из кармана сотовый телефон.
На вахте Двенадцатого отделения милиции раздался звонок. Дежурный майор
Чердынцев снял трубку.
• Майор Чердынцев у телефона, — сказал милиционер.
• Боря, здравствуй, это Волков.
• Привет, Слава.
• У тебя в «обезьяннике» должен Петрович сидеть.
• Ну сидит.
• Позови его и позвони мне на мобильный.
• Хорошо, — кивнул Чердынцев.
Майор положил трубку и направился в «обезьянник», где сидел Петрович.
Бомж в это время крепко спал на скамейке, подложив под голову свернутый в