— Вы знакомы лично?
— Сталкивались разок, — нехотя ответил папа.
— Какая она? — внезапно спросила я.
— Что тебя интересует?
— Женщина, которая убивала за власть и держит такую разветвленную сеть не подчиняющихся субординации отбросов общества, наверняка впечатляет.
— Ей около тридцати лет, и она невероятно сильный маг. Настолько сильный, что я не уверен, смог бы Велиар ис-Лотиан или, например, я победить ее в честном поединке. Которых она, к слову, не ведет с тех пор, как выиграла Королевскую битву за трон. Она не гнушается самых грязных методов работы. У нее лучшая разведка — шлюхи всех мастей и расценок от портовой девки мира Воздуха до аристократки мира Льда. Вместо регулярной армии — одинокие убийцы и команды отмороженных на всю башку солдат удачи. Она берет мзду со всех нелегальных сделок и спонсирует то, что ей захочется: от дома терпимости до школы для сирот. А еще Повелительница кошмаров всегда убивает своих любовников, чтобы никто не мог сказать, что ее поимели. И если бы она была магом огня, она бы перманентно пылала от пожирающей ее ненависти к Серому Совету.
— Она тебе нравится, — заметила я.
— У нас много общего, — усмехнулся отец, и его золотые глаза нехорошо вспыхнули.
— При каких обстоятельствах вы познакомились?
— Я пытался разузнать, есть ли какие огненные жители в ее мире. Как ты понимаешь, обращаться за помощью к местным органам власти совершенно бесполезно. Услуги продавцов кошмаров хоть и стоят недешево, но задание всегда выполняется идеально. Особенно если задачу им ставит сама Иштар.
— Что-то я не помню, чтобы кто-то перебрался к нам из мира Земли, — задумалась я, вспоминая дома диаспоры.
— Нет, конечно, зачем? Считай, это наше торговое представительство и информационная поддержка в одном лице, — и вид у папы при этих словах был весьма самодовольный.
— Как же они согласились тебе подчиняться? — удивилась я.
— О, очень просто. По любимому правилу мира Земли — по правилу сильнейшего.
Деталей мне уточнять не захотелось.
— Что ты ей ответишь? — спросил отец.
— Опасно пользоваться ее одолжениями, да? — медленно спросила я, рисуя загогулины на черновике.
— Нет, опасно их не оплачивать, — усмехнулся отец.
Я кивнула, принимая к сведению и выбирая слова для письма.
— Тогда так…
И этот ответ тоже стал равнозначным. Простые слова, немного мата, благодарность за приветствие и предложение помощи. Я добавила еще искреннее заверение, что мне не придется воспользоваться ее предложениями, но потом вычеркнула их.
Папа перечитал дважды. Возможно, хотел что-то поправить, но так ничего и не сказал.
— Ладно, попробуем так, — согласился он.
И послание самой опасно женщине миров было запечатано.
— Мир Железа, — прокомментировала я, вскрывая последний конверт.
— Федеративная монархия, матриархат, — отозвался отец.
— Ого, как интересно, — удивилась я, просматривая письмо.
В отличие от письма из мира Дерева, это было образцово-показательным официальным обращением. На нескольких абзацах меня приветствовали, желали здоровья мне, моей семье, благополучия моему народу, процветания нашему ремеслу.
— Мне что, придется писать такой же тяжеловесный ответ?! — с ужасом спросила я, с трудом дочитав.
— Не обязательно… — медленно проговорил папа и как-то странно посмотрел на меня.
— Что? — с вызовом спросила я, готовая отстаивать свое право на короткие предложения со стило наперевес.
— Мир Железа всегда являлся союзником мира Огня. У них, как ты знаешь, практически нет магов, способных без накопителей восполнять резерв. Наши технологии делают добычу кристаллов, служащих накопителями, дешевле и безопаснее. Они сильно зависимы от нас и, как ты можешь судить по этому письму, настроены максимально благожелательно.
— Да это самое унылое письмо из всех! — возмутилась я.
— Да, оно же самое длинное. Матриарх мира Железа потратила больше всех времени, чтобы составить максимально правильное, вежливое и однозначно дружелюбное письмо.
Я в ответ откинулась на спинку кресла и демонстративно закатила глаза.
— Не капризничай и подумай, какого письма не хватает.
— Мира Льда, — тихо ответила, смотря в потолок.
— И таким образом мы можем сделать вывод, что Никлас видит в тебе некую угрозу собственной власти.
— Я бы на его месте не слишком беспокоилась. Интервенция бессмысленна, наш народ все равно через пару поколений не сможет и спичку зажечь, — отмахнулась я.