Я даже не удивлюсь, если дома у погибшей, где-нибудь в потайном ящичке старого, но крепкого комода, хранится завещание, согласно которому все скопленные ею (возможно, немалые) средства отписываются какому-нибудь монастырю, на вечное поминовение. В Воронежской епархии обители многи суть.
Все-таки, у нас очень литературоцентричная страна.
Погиб из-за бутылки
Житель Новосибирска выпал из окна 5-го этажа, пытаясь отобрать бутылку водки у жены. 43-летний мужчина пришел домой нетрезвый, с цветами и с выпивкой. Но жена в ходе ссоры отобрала бутылку и выставила ее на вытянутой руке в окно. Мужчина попытался схватить бутылку, но выпал и разбился насмерть.
По данному факту проводится проверка.
Не могу судить со всей объективностью, но, должно быть, это ужасный типаж, вернее, ужасное, омерзительное состояние — «пьяный мужик с цветами и выпивкой». Пошатывающийся, разящий перегаром, улыбающийся слюнявым ртом и с намеком на дешевую галантность мямлящий заплетающимся языком: д-дорогая, это тебе, специально для тебя выбирал, да, са-а-три какой букетище, все для тебя, все к, это самое, к твоим ногам, да, щас мы с тобой, это самое, того, коньячку, я тут коньячку принес, ты там сообрази закусить, колбаски там подрежь, в общем, все, все для тебя, посидим щас, хорошо посидим, ну чего пьяный, чего нажрался, да не нажрался, это мы так, с друзьями, ну, как всегда, ну с ребятами посидели, ну нельзя, что ли, немного посидели, кто нажрался, я нажрался, да ты что, да я, да вообще ни в одном глазу практически, давай, это, посидим, ты там закусон устрой какой-нибудь, коньячка выпьем, посидим, давай...
Мерзко это все, конечно.
Но, с другой стороны, надо же ведь понимать, что для человека в таком состоянии бутылка — это не просто бутылка, а средоточие радости жизни, чуть ли не смысл существования в данную конкретную минуту. И если у такого человека бутылку отнять и попытаться выбросить ее в окно, человек может совершить очень отчаянный поступок, в том числе несовместимый с жизнью.
Жены, будьте бдительны. И милосердны.
Дмитрий Данилов
Драмы
УБОПы. ВДНХ. Бахмина. Трошев. Дипломатия. Жданов
УБОПы
Интересная локальная реформа правоохранительных органов — президент России своим указом упразднил департамент по борьбе с организованной преступностью и терроризмом МВД и вместе с департаментом — всю систему УБОПов, существовавшую девятнадцать лет. Функции упраздненного департамента разделят между уголовным розыском и подразделениями по борьбе с экономическими преступлениями.
Почему упразднили УБОПы — понятно. Организованная преступность в двухтысячные годы частью (меньшей) сошла на нет, другой частью — легализовалась, стала элементом вполне респектабельного бизнеса. Многие бывшие «ореховские» и «измайловские» из героев криминальной хроники превратились в героев хроники светской. Те же консерваторы, которые по старой моде называют себя именно бандитами, давно нашли общий язык и точки соприкосновения с правоохранительными структурами и, может, в первую очередь — как раз со структурами убоповской системы. И с этой точки зрения вопросов к этой локальной реформе нет. Плакать по упраздненному департаменту будут только его бывшие сотрудники, да и то далеко не все.
Не все — потому что многотысячная армия упраздненных бойцов без дела, конечно, не останется. Бывших убоповцев ждет та же метаморфоза, которую пять лет назад пережили бывшие налоговые полицейские, которые, когда их ведомство было упразднено, все были переведены в новое, ныне известное как Госнаркоконтроль. Была ли та реформа эффективной — вопрос достаточно спорный. Самыми громкими событиями в пятилетней истории ведомства были публичные выступления его бывшего шефа Виктора Черкесова, а вовсе не блистательные победы над наркомафией. Сейчас, похоже, нам предстоит стать свидетелями ремейка сюжета пятилетней давности. Бойцы УБОПов тоже меняют профессию.
Теперь им (как будет называться департамент, пока неизвестно) в обязанность будет вменяться, во-первых, обеспечение безопасности «лиц, подлежащих государственной защите», во-вторых, — противодействие экстремистской деятельности. И вот это «во-вторых» при ближайшем рассмотрении в корне отличает нынешнюю реформу от пятилетней давности превращения налоговых полицейских в наркоконтролеры.