Она оставила свою carte de visite[123] в мрачном отеле «Эльзас», где жил Оскар Уайльд. Консьерж сказал, что поэт плохо себя чувствует, а потому не может принять товарища по изгнанию. Выйдя на рю де Бо-Ар, Кэйт догадалась, в какой комнате он живет, – там приоткрылась занавеска. Кэйт скучала по прежнему Оскару. Его любовь к сплетням помогла бы раскрыть это дело. Уайльд уже вышел из тюрьмы, но жил теперь в Париже – Золя же укрылся в Лондоне, чтобы тюрьмы избежать. Власти преподали им урок: гению не стоит забываться.
Кэйт понимала, что Уайльд и Генри Уилкокс повинны в одном и том же преступлении. Формально Уайльда приговорили к каторжным работам, неформально – к унизительному изгнанию, но никто не пытался преследовать в судебном порядке Уилкокса. Из-за секса с мальчиками-проститутками – даже она, человек тактичный, утверждала, что Оскар ужасно подходит к выбору любовников, – ирландцу пришлось покинуть Великобританию. Секс с их метафорическими (а иногда и настоящими) младшими сестрами не помешал Уилкоксу изгнать из Великобритании ирландку. Чего ни сделаешь, только бы избавиться от проклятых ирландцев.
Временами Кэйт казалось, что она краем глаза видит Гиньоля. Когда Ангелы собрались в лавке мадам Мэндилип, Клара вынуждена была признать, что у нее сложилось то же впечатление. Но мог ли один клоун преследовать их обеих? Или маски раздали его помощникам? Юки сказала, что за ней не следили. Может быть, Гиньоль опасался японки больше, чем остальных Ангелов?
Какая-то связь между Гиньолем и Легионом Ужаса, безусловно, существовала, но ее доказательством служило лишь отсутствие. Отсутствие реакции со стороны Дю Роя и его сторонников на оскорбляющую их постановку потрясало воображение. Публичное унижение, оставшееся не отмщенным, было чем-то экстраординарным в городе, где брошенное сгоряча слово могло привести к дуэли, обливанию кислотой и даже бунту. В Париже поэты затевали больше драк, чем грузчики. В восьмом округе два соперничавших кутюрье модной одежды закололи друг друга ножницами. Неизвестный патриот застрелил в спину Фернана Лабори, адвоката Золя. Маркиз д’Амблези-Сера[124], министр, обвиненный в поддержке законов против дуэлей, сражался – и победил! – на дуэли, приняв вызов от Аристида Форестье[125], судьи, настаивавшего на праве любого француза всадить шпагу или пулю в любого другого француза, с которым у него возникли разногласия. По его мнению, хотя это право и не было записано в кодексе Наполеона, оно соответствовало пусть не букве, но духу закона.
Может быть, Гиньоль чем-то шантажировал Дю Руа? Быть может, у него были снимки, на которых этот патриот Франции принимает пенную ванну с майором Эстерхази, Лили Лангтри и кайзером? Или генеалогическое древо, доказывавшее, что этот антисемит на самом деле еврей? Или Гиньоль был порождением Легиона Ужаса и заслужил право на такие постановки услугами, оказанными Легиону, столь чудовищными, что теперь ему все сойдет с рук? Убийства были частью истории, но на этом она не заканчивалась, в этом Кэйт была уверена.
Пока она опрашивала знакомых и просматривала газетные вырезки и документы, Клара Ватсон вела параллельное расследование. Она вращалась в иных, куда более мрачных кругах, проникая в парижские злачные места, где говорила с негодяями и распутниками. Благодаря своим увлечениям эта английская вдовушка была вхожа всюду: делала ставки на кулачных боях без правил, проводившихся в катакомбах в окружении черепов; посещала притоны курильщиков опиума и бордели; слушала, о чем говорят на черных мессах и что шепчут смертники в своих камерах. Она собрала сплетни среди сутенеров, у членов банды Les Vampires[126] и в местном отделении Клуба самоубийц[127]. В своих вылазках в мир отбросов парижского общества Клара часто узнавала то же, что и Кэйт, ведущая расследование в более респектабельной части общества. А это значит, что они обе приближались к разгадке. И все же ответы на интересующие их вопросы пока что получить не удавалось.
В городе ходили и другие слухи, которые, как полагала Кэйт, были связаны с Гиньолем. Генриетта и Луиза[128], сестрички-сиротки, пропали на Монмартре. Их друзья говорили, что они сбежали в цирк. Ни один цирк, судя по всему, их не принял. Их бледные личики, облагороженные на снимках, вызывали жалость. Даже Sûreté заинтересовалась этой историей, но ни один знаменитый сыщик – Альфонс Бертильон[129], Фредерик Ларсан[130], инспектор Жюв[131] – не смог отыскать девочек. Проведя вечер в архиве отдела поиска пропавших без вести, Кэйт выяснила, что в этом же районе пропало с десяток людей, пусть и не столь очаровательных, как эти малышки. Общественного интереса это не вызвало.
126
«Вампиры» – вымышленная парижская банда во главе с Великим Вампиром и Ирмой Веп из одноименного фильма Луи Фейяада (1874–1925).
127
Клуб самоубийц – клуб, помогавший своим членам совершить самоубийство, из одноименной серии рассказов Роберта Льюиса Стивенсона (1850–1894).
129
Альфонс Бертильон (1853–1914) – французский криминалист, изобрел систему идентификации преступников по биометрическим данным.
130
Фредерик Ларсан – полицейский детектив, персонаж детективного романа Гастона Леру «Тайна желтой комнаты».