Шаг. Шаг.
Еще один шаг.
Я замер.
До моих ушей донеслось, как в темноте открылась тяжелая железная дверь. Откуда-то снизу слышалось сакральное песнопение в исполнении хора. Но невозможно было разобрать слов. Кто-то спускался вниз по лестнице. Я боялся выдохнуть воздух из легких.
Дверь с шумом закрылась.
Я снова начал движение.
Шаг, шаг.
Еще один шаг.
И тут оно напало на меня.
В половину человеческого роста собакообразное существо на двух ногах выпрыгнуло из темноты с диким воплем и повалило меня на пол. Тупая боль в голове распространилось по всему моему телу. Его когти рвали одежду, царапали кожу и, подобно острым ножам, врывались в плоть. Я почувствал его смрадное дыхание на своей щеке и как его клыки вонзились мне в предплечье. Я крикнул, но вместо этого раздался сдавленный всхлип. Я попытался отбросить его с себя при помощи ног, но тщетно. Оно придавило меня всем своим тяжелым весом к холодным рельсам. В глазах мутнело, я чувствовал, как жизнь медленно вытекает из меня.
Но тут моя рука, беспомощно шарящая в темноте наткнулась на что-то острое. Это была обглоданная, со свисающими обрывками мяса кость какого-то животного (или человека). Не теряя секунды, я схватил ее и молниеносно вонзил в бок чудовища по самую свою руку. Тот взвизгнул от неожиданной боли и немного поднял свою грудь с меня. Этого оказалось достаточно, чтоб моя левая рука освободилась, и я что было сил резко ударил ему в челюсть. Монстр пошатнулся, и я повторил удар, при этом чуть не сломав себе руку. Оно потеряло равновесие, и я с силой пнул по его торсу обеими ногами. Чудовище отлетело от меня буквально на полметра и с визгом упало на что-то железное. Я начал жадно глотать воздух. Боль не торопилась покидать мое тело, и я думал, что уже обречен. На повторную схватку у меня уже не хватило бы никаких сил. Уродливые, декадансские мысли в своих гротескных нарядах как будто поднялись из земли, из самих недра ада и начали со скрипом свое вторжение в мое сознание. И я поддался им. Все в моей жизни, включая меня самого, как-будто в мгновение ока потеряло свое значение, смысл, ценность, словно все это существовало лишь в неправдоподобном сне. И я, бессильно лежа на холодных рельсах, тяжело дышал, весь израненный, проигравший внутренний дуэль самому себе и желал скорейшей смерти. И впервые за этот день я почувствовал сильную усталость. "Скоро, скоро оно поднимется с места и довершит начатое",- подумал я. Но ничего не происходило. Не знаю, сколько времени я вот так пролежал и вслушивался в тишину. Не было ни звука, даже дуновение ветра словно чьей-то невидимой рукой было остановлено. Вокруг царила тотальная гробовая тишина. И я начал громко смеяться и плакать одновременно. Внутри все перемешалось и хлынуло наружу. Чувство было такое, как будто я в чем-то одновременно и сильно разочаровался и возрадовался. И вдруг в моем уже поглотившимся мраком сознании вспыхнула факелом спасательная мысль "а что же там было, за дверью?". Подобно утопленнику я в неистовстве схватился за нее и начал свое восхождение. Я чувствовал, почти слышал, как голоса, мысли, пытавшиеся придать меня самоуничтожению запаниковали и медленно рассеялись. Я снова был на ногах. Все мое тело дрожало от ран, холода и напряжения. Я не стал зря тратить время в поисках диктофона с фонариком и просто медленно поплел по направлению к железной двери. В голове царил самый настоящий Хаос.
"Загляни за занавес, загляни за занавес..."
Дверь была изумительная. Без замка, без ручки, сплошная и неприступная дверь - стена, с нарисованной на ней красным королевским троном, на котором восседал король-скелет, окруженный множеством змей. А внизу была надпись "Театр Проклятых".
"Загляни за занавес, загляни за занавес,
Загляни за занавес, что там?"
Песня просто потрошила мою сущность, проскальзывала своими холодными щупальцами во внутрь меня и насиловало вопиющее и пошатнувшееся сознание. Я повернул голову туда, где лежал зверь, напавший на меня, но ничего там не обнаружил. Тогда я полностью сконцентрировался на двери.
"Ты не догма, Айн Соф, ты не догма..."
Я прикоснулся щекой к холодному железу, руками начал ласкать гравюру и легко толкнул дверь. Она не поддалась. Тогда я еще сильнее надавил, но снова безрезультатно. Слезы отчаяния начали течь по лицу, я прислонился к двери спиной и медленно присел на пол, охватив голову руками.