На языке еще крутилось много слов, но распускать сопли и делать мелодраму не хотелось.
Это предательство он переживет внутри.
Иван прав: неприкасаемых среди нас, простых смертных, нет. Нас это касается всех: и по ту сторону баррикады, и по эту.
На экране планшета наконец появился сам Роевский. Видно, Иван нашел нужный канал кого-то из его ближайшего окружения. Звук из планшета доносился слабо, особенно из-за усилившегося шипения автогена со стороны двери, но все равно можно было разобрать отдельные слова, а дальше достроить картину происходящего.
Генерал торопил всех и даже достал из кобуры пистолет.
Успокаивало то, что из слов, которые удалось разобрать, было: «Чтоб с девчонки волос не упал!»
Значит, напролом не пойдут. Гранаты применять не будут. Наверное, даже со слезоточивым газом, потому что кто его знает, как он повлияет на донора.
Но готовиться все равно надо к худшему.
Юрий огляделся. Пора выбирать позиции для обороны.
Им придется отправлять людей несколькими волнами. И первые две-три Юрий надеялся отбить. Но, судя по изображению на планшете, всех все равно не перебить.
Значит, рано или поздно они войдут, и надежда только на то, что они вынуждены будут беречь Марину. Ну и, конечно, что его штурмовики успеют до них дойти.
Оставалось еще немного времени, и Юрий склонился над сидевшим на полу Иваном:
– Ну что? Продвигаются наши?
– Пока да.
Капитан положил руку на костлявое плечо Ивана:
– Знаешь, ты был прав. На самом деле это касается всех. Исключений нет.
Иван криво усмехнулся:
– Рад, что ты наконец пришел к этому. Боюсь, только ты не представляешь себе всей картины. И надеюсь, что еще не слишком поздно.
– Ты про ту информацию, которую нарыл?
– Да. Я не звонил тебе, Юр, потому что ты хороший солдат и давно расставил все приоритеты. Раньше я не хотел потерять друга, но другого случая и вообще шанса может не представиться…
Рация снова заговорила, но ее заглушало змеиное шипение автогена, разрезающего дверь.
Это была все та же волна отряда Юрия. Встревоженный голос монотонно перечислял:
– …Три БТРа с пехотой на броне, один командирский «Тигр». Судя по форме бойцов и отсутствию опознавательных знаков, это спецназ ГРУ. Как приняли, Клумба? Прием!
Сквозь шипение и помехи почти сразу пришел ответ:
– Вас понял, Тюльпан, вас понял. Тогда подключаемся и мы по полной! Ждите вертушки поддержки с десантом! Продержитесь минут десять! Как понял, Тюльпан? Прием!
– Вас понял…
Значит, генерал вызвал подкрепление. Здесь становится по-настоящему жарко. Давненько в городе не было таких, по сути, войсковых операций. Бронетехника, вертушки…
Только бы продержаться. Юрий оглянулся на входную дверь. Язык пламени резака уже вот-вот должен замкнуть контур реза по периметру полотна. Пора.
– Так, ладно, Иван, щас – даст бог – отобьемся, и ты мне все расскажешь, а я внимательно выслушаю все до последнего слова. А пока отвези Марину за томограф к окну и сиди с ней. Снаружи пока ничего не должно прилететь, а от двери сейчас лучше быть подальше. Доктора тоже заберите. Коля, Сережа, валите шкафы по левую и правую стороны. Хоть какое укрытие. Я напротив двери.
Юрий присел за томографом.
Шипение автогена прекратилось резко, словно кто-то забил змее в пасть дымящийся расплавленный шар. Раскаленный свежий шов менял цвет с белого на красный. В начале реза металл уже остыл.
Раздался негромкий хлопок – дверь подорвали с той стороны маломощным зарядом, и плоскость толщиной со стену начала медленно заваливаться внутрь. Через секунду сработали заряды, установленные Нофриным, и волна направленного взрыва ушла в коридор. Вряд ли там кого-то задело, но штурм теперь последует не сразу – лишние минута-две.
Дверь наконец оглушительно рухнула на пол, заставив содрогнуться пол и подскочить все предметы в зале.
Юрий оглядел позиции. Сергей скрылся, насколько это было возможно, за углом ниши в стене, Николай – за сваленными друг на друга металлическими шкафами, как можно плотнее к стене. Потому что шкафы вряд ли защитят от пуль… Автоматы нацелены на вход, через который из коридора вплывал дым.
Слева от Юрия на полу под окном сидел Иван с планшетом. Он оглядывал не до конца опустившийся короб, который прикрывал Марину в каталке напротив него и трясущегося доктора. Козлиная Бородка, слава богу, не пытался куда-то бежать, прекрасно понимая, какая будет реакция на любого выбежавшего в коридор.
Сам Юрий занял позицию с правой стороны бронированного короба томографа и тоже держал вход в прицеле своего укороченного АКС.
В проем проскакали, стуча по плитке, две гранаты, и Юрий инстинктивно подался назад, прячась за броней. Черт, а как же забота о доноре?