Ни в коем случае не дать им это сделать с Кириллом.
Мальчик так и лежал на плече у Нофрина, крепко-накрепко зажмурив мокрые глаза.
Звук моторов строительной техники резко усилился. Они подошли к углу здания на проспекте, который и вел к больнице.
Но к ней было не пройти…
Вся проезжая часть и тротуары были завалены телами. Нет, еще живыми людьми в большинстве своем, хоть и не шевелящимися и не подающими признаков жизни.
Со скрежещущим по асфальту опущенным стальным ножом ехал бульдозер, сгребая тела в огромную кучу. Очищенная дорога блестела от крови и лоснящихся остатков плоти. К горе тел высотой уже выше бульдозера подъезжал колесный погрузчик, набирал полный ковш перемешанной плоти, и, теряя куски, разворачивался к ближайшему из выстроившихся самосвалов и выгружал в кузов…
Иван успел заметить, как упала в обморок жена Левина, и его самого все-таки скрутил приступ рвоты, заставив встать на колени.
– Твою… – выдохнул Сорокин.
Слезы залили глаза Ивана и размыли картинку, но вытереть их он не мог.
– Надо в обход, – нерешительно сказал Нофрин. – Вон, через сквер.
Иван поднялся на ноги, вытирая рот о левое плечо и пытаясь проморгать слезы.
– Давай, – севшим голосом разрешил капитан.
Левин привел в чувство жену пощечинами. Она, не понимая, уставилась на него, будто спросонья, потом, быстро перебирая руками и ногами, проползла два метра до водосточной трубы на углу здания и вцепилась в нее мертвой хваткой. Левин озадаченно оглянулся на военных.
– Давай отцепляй, – приказал Сорокин Левину.
Тот нерешительно присел рядом с женой:
– Ну что ты? Вставай…
– Нет! – заверещала она. – Я не пойду! Я не хочу! Пусть прямо здесь застрелят! Только не туда!
Иван остановился рядом с Нофриным, наклонил голову и прижал свой лоб ко лбу Кирилла. Мальчик, словно совенок ночью, огромными глазами неотрывно глядел на него.
Иван покачал головой. Потом тихо произнес:
– Не бойся. С нами все будет хорошо. Не бойся…
Жена Левина права.
Даже она скорее предпочтет пулю, чем разделочный стол. Только бы сделать так, чтоб сразу насмерть. Чтобы не дотащили раненым. Особенно Кирилла.
Совенок с голубыми глазами, потерявший всех. Пойманный, но не для клетки.
Иван потерся лбом о лоб Кирилла.
А если бежать не получиться?
Может ли он допустить, чтобы сына Юрия отвели на бойню?
Иван подмигнул и отступил на шаг. Совенок даже потянулся за ним. Иван одними губами произнес: «Ну что ты…»
И что же он сделает, если придется выбирать?
Сорокин приблизился к Левину и свалил его пинком на землю. Затем направил автомат на его жену и медленно сказал со злостью:
– Или ты, сука, встаешь и сама идешь куда надо, или я тебя в ту кучу щас прямо так брошу. Если ковшом до конца не разорвет, будешь задыхаться и захлебываться чужой кровью в кузове.
Тарахтящий, с присвистом турбины звук бульдозера снова стал громче от подувшего в их направлении ветра. Трактор напрягался, толкая, сгребая, преодолевая сопротивление…
Левина безумно смотрела на Сорокина, ее челюсть дрожала.
– А в больничке я попрошу, чтобы тебя усыпили. В порядке исключения. – Капитан передернул затвор. – Выбирай.
По щекам Левиной побежали слезы, рот перекосила гротескная улыбка:
– Правда попросите?
Взгляд Сорокина был стеклянным:
– Правда.
Девушка, всхлипывая, оперлась на водосточную трубу и встала. Ее муж тоже и пролепетал:
– А меня?
Сорокин даже не стал смотреть на него:
– И тебя. А теперь за сержантом Нофриным ша-гом марш!
Сорокин пропустил вперед втянувших голову, как под дамокловым мечом, людей и пристроился за спиной Ивана.
Они вошли под первые деревья сквера. Тут уже убрали. Тоже погрузчиком. Везде следы широких протекторов, обломанные ветки и куски человеческих тел, как обломки кирпичей на стройплощадке…
Пора. Дальше возможности уже не представится.
Пан или пропал.
Иван остановился, на всякий случай готовясь к удару, и обернулся к Сорокину:
– Мне в туалет надо.
Капитан направил на него автомат:
– В больничке сходишь.
– До больнички не дойду, – ровно и уверенно ответил Иван, демонстративно игнорируя ствол. Ну что, он его здесь положит, в двух шагах от места назначения?
Сорокин на удивление спокойно согласился:
– Ладно. Давай.
Иван не двинулся с места. Сейчас все решится: сработает его замысел или нет.
– Руки освободи.
Спецназовец задумчиво оглядел Ивана:
– А ты попроси кого-нибудь. Пусть помогут.