Отстойно быть бедным.
* * *
– Он все еще жив, Джейси. Может, отвезти его к врачу?
Я открыла глаза и увидела, как Битси нежно гладила Дона Гато.
– Когда ты поедешь в школу, я отвезу его к врачу, дорогая.
Худшая ложь, которую я могла сказать, но мне пришлось это сделать.
– Правда?
– Правда. Но я не знаю, сможет ли доктор ему помочь.
Уголки ее маленького рта опустились, а губы задрожали.
– Иногда ведь врачи помогают. Да, Джейси?
Нет, я так не думала.
– Да, дорогая, иногда помогают.
– Отдай мои скопленные деньги доктору, чтобы Дону Гато стало лучше, ладно?
У Битси не было копилки. Вместо нее – треснутая фарфоровая банка, которую мы купили в благотворительном магазине за четвертак. При том, что Битси копила уже давно, в ней лежало всего около двух долларов. Куда бы мы ни пошли, она искала на земле пенни и складывала в банку.
– Собирайся в школу, а когда придет автобус, я отвезу Дона Гато к врачу, – я была ужаснейшим человеком на земле. Мне не следовало лгать и давать ей надежду, но я все равно это делала.
Битси обняла Дона Гато на прощание и поцеловала его в голову.
Я наблюдала за сестрой из трейлера, пока она ждала школьный автобус. На сердце стало тяжелее, когда автобус отъехал, и она помахала мне из окна.
– Что будешь делать с котом?
Джон – реалист.
Кот лежал на полотенце на нашем диване, не двигаясь – без изменений, хороших или плохих.
Я никогда в жизни не убивала животных.
– Я позабочусь о нем, Джон. Тебе тоже пора в школу.
– Давай я сам это сделаю, Джейси.
Он все понимал, и это было так же печально, как лгать Битси.
– Я сама, Джон, поезжай в школу.
Брат долго смотрел на меня, прежде чем взял свой черный рюкзак с английской булавкой и вышел за дверь. Я села на диван, но так и не смогла дотронуться до кота. Подняв колени, я обхватила их руками и опустила голову. А затем закричала так громко, как только могла.
Мне просто нужна была одна гребаная вещь, чтобы все пошло как надо.
Всего лишь одна.
Глава 8
Сев в автобус, я спрятала Дона Гато под куртку Рида. Со стороны выглядело так, будто я находилась на шестом месяце беременности, но пешком мне было не дойти. Прошло чуть больше часа после того, как Джон и Битси уехали в школу. И когда я постучала в дверь Рида, Дон Гато был еще жив.
Во время поездки я поклялась себе, что не стану плакать. Рид открыл дверь с растрепанными волосами, без футболки, в низко сидящих спортивных штанах и с сонным очаровательным выражением лица.
– Мне нужна твоя помощь и... и ради нее я пересплю с тобой.
Заспанный взгляд парня быстро сменился на гнев, и на мгновение мне показалось, что Тайлер захлопнет дверь у меня перед носом.
– Ты чего несешь, Джейси?
И тут я расплакалась. Совсем не мягко или нежно, красиво или женственно. А просто разрыдалась. Расстегнула куртку и показала Дона Гато.
– Я не хочу, чтобы он страдал, но и убить его не могу. А денег, чтобы его усыпить, у меня нет, – повторяла я и рыдала, как дурочка.
– Господи Боже.
Рид обнял меня вместе с котом и завел нас в дом, затем взял Дона Гато и отнес его на ближайший диван.
– Как давно он в таком состоянии?
Я вытерла глаза и шмыгнула носом.
– Около суток. Прости, что приехала, но Битси его так любит. Он просто очень старый и стал нам родным после смерти мамы. Он охотится на мышей, так что ему не нужно покупать много еды, – я опустила взгляд, – прости еще раз.
– Перестань извиняться. Я надену футболку, и мы поедем к ветеринару. Еще не известно, можно ли тут что-нибудь сделать.
– Я просто не хочу, чтобы он страдал, и пусть лучше все закончится до того, как Битси вернется домой. Можно позвонить от тебя своему начальству? Я должна была выйти на работу в утреннюю смену.
– Воспользуешься моим мобильником в машине. Надо бы поторопиться. Тебя уволят из-за этого?
– Нет, Двейн поймет. Я никогда раньше не пропускала смены. Он все время дразнит меня..., – мой голос затих, и я снова начала было извиняться, но Рид вышел из комнаты. Он никак не прокомментировал мое предложение переспать с ним, но у нас будет достаточно времени, чтобы обсудить это позже.
На этот раз Тайлер не включал музыку в машине. Наверное, из уважения к Дону Гато.
– Когда умерла твоя мама? – Рид смотрел на дорогу.
– Три года назад.
– Тебе было семнадцать?
– Да.
– Как ты получила опеку над Джоном и Битси?
– Мне исполнилось восемнадцать через несколько месяцев после маминой смерти. До тех пор они находились в детском доме.
– А ты? – его голос был низким и уговаривающим, словно Рид знал, что мне неприятно разговаривать на эту тему.
– Я отказалась. У штата есть программа, по которой меня обеспечили собственным жильем и оплатили счета.
Я видела эмоции, отразившиеся на мужском лице – Рид сжал губы и наморщил лоб, но сохранил ровный тон голоса.
– Как вы оказались в трейлере?
– Деньги закончились, когда мне исполнилось девятнадцать. У одного из социальных работников был свой трейлер и она отдала его нам. Просто повезло.
Губы Тайлера сжались сильнее, а линия подбородка стала более острой.
– Ничто в твоей жизни не связано с везением, Джейси. Господи!
Жалость, смешанная с гневом, пропитала его слова, и я принялась обороняться.
– Да?... Можно подумать, бейсболист получил большой дом и шикарную машину благодаря везению? – рявкнула я.
Рид бросил на меня еще один быстрый и разочарованный взгляд.
– Да, я зарабатываю хорошие деньги, играя в мяч, но тоже хлебнул кучу дерьма. Я никогда в жизни не работал на настоящей гребаной работе. Я играю в мяч, потому что у меня отлично это получается, и потому что я родился с хорошими генами и естественными спортивными способностями. Везение. Вот из-за чего у меня большой дом и шикарная машина. Если моя карьера продолжится в том же духе, я заработаю еще больше денег.
Это все равно не означало, что мне нужна была чья-то жалость.
– Моей матери дали шесть месяцев жизни. Она прожила год. Первый социальный работник по нашему делу сказал, что я никогда не получу опеку над сестрой и братом. Я нашла постоянную работу, записалась на занятия в колледж и вопреки всему получила опеку. Признаюсь, что попасться на взломе твоего дома было не очень везучим событием, но ты везешь меня к ветеринару. Каждый смотрит на жизнь по-разному. Для кого-то стакан всегда наполовину полон, – я говорила, как моя мать, хотя верила в обратное. Мне просто не нужна была жалость этого мужчины.
Губы Рида дрогнули, и я увидела, как на его лице медленно расплылась сексуальная улыбка. Она заставила меня задуматься о моих прежних мечтах, которые никогда не сбудутся – лихой принц, сверкающий замок, совершенство вокруг. Все сказки. Реальная жизнь на самом деле оказалась злой ведьмой и роком.