– Если помнишь, я видела твои мячики, и неспортивно с моей стороны о них не волноваться.
Боже, его глаза сверкали, и я готова была на все, чтобы забрать обратно свои слова и мысли.
Но Рид не позволил этому случиться.
– Я тоже много чего у тебя видел, и тоже волновался. Так сильно, что плохо спал прошлой ночью.
Он решил меня унизить?
– Джентльмен не стал бы поднимать эту тему.
На этот раз его смех звучал откровенно нахально.
– Джентльмен не разрезал бы футболку и лифчик. Джентльмен не восхищался бы твоими сиськами. Джентльмен не сделал бы вот так…
У меня не было времени подготовиться к тому, что произошло дальше. Теплые губы Тайлера накрыли мои, в то время как он сжал меня, поймав в ловушку. Я отреагировала на поцелуй всем своим нутром. У меня закружилась голова, грудь заныла, а сердце чуть не выпрыгнуло наружу. Но именно от вкуса губ Рида сжались мои бедра. Никогда не думала, что кто-то мог быть таким вкусным. На земле не существовало описания, которое соответствовало бы этому. Мне захотелось сожрать Рида Тайлера целиком.
Глава 6
Я думала, что меня целовали и раньше, но ошибалась. Те мальчики делали слабые неуклюжие попытки по сравнению с тем, что вытворял своим ртом Рид. Он исследовал, облизывал и ласкал. Поцелуй продолжался и продолжался, Рид провел рукой по моим волосам, погладил мою шею, а затем обхватил подбородок. Когда он нехотя отстранился, то прижался своим лбом к моему, а его тяжелое дыхание было наполнено восхитительным ароматом, который соответствовал вкусу Тайлера.
– Идея была не очень хорошей, – произнес он.
– Тогда зачем ты это сделал? – низкий хриплый шепот заменил мой настоящий голос.
Рид откинулся назад, напряженность в его взгляде меня пленила.
– Честно, не знаю. Ты ведь еще слишком молода, черт возьми.
– Через два месяца мне будет двадцать один, и раз в свои двадцать пять ты уже такой старик, то гарантирую, что тебя арестуют за совращение малолетних.
Джон рассказал мне возраст Рида и другие интересные подробности о его жизни.
Тайлер обхватил руками мою шею, проведя большими пальцами по моему подбородку.
– Меня арестуют, если я сделаю то, чего так хотел прошлой ночью. Приклеенная к стулу, ты выглядела охрененно сексуально.
Мое сердце затрепетало в груди, и крошечная улыбка изогнула мои губы.
– Извращенец.
– Ты невозможна, – простонал Рид.
– А что, если я тоже извращенка?
– А что, если ты выйдешь из машины и отправишься в свой трейлер, не оглядываясь? Мне не следовало целовать тебя.
Это ранило, даже если я понимала, что Рид прав. Я не являлась одной из тех знойных красавиц, к которым он привык, зато могла за себя постоять. Наши миры кардинально различались: у меня был трейлер, у Рида – особняк. У него карьера, у меня сомнительная работа. Он был добр, а я пыталась ограбить его дом.
Открыв дверцу машины, я вышла и быстро направилась к входной двери, не оглядываясь. Рид не остановил меня и не отдал то, что осталось лежать в багажнике. И это к лучшему, ведь я не хотела, чтобы что-то напоминало о том, чего я не смогу иметь в жизни.
* * *
Джон смерил меня пристальным взглядом; я знала – он слышал машину Рида, но не сказал ни слова.
– Ты поступила правильно, сестренка.
Он был замечательным ребенком, который по стечению обстоятельств рано стал мужчиной. Джон вел себя совсем не по возрасту, что само по себе было печально. Я приготовила ужин из макарон с сыром и фрикадельками – любимое блюдо Джона и Битси. Раньше нас кормила ими мама, когда находила время для готовки. Мои фрикадельки были замороженными полуфабрикатами, в отличие от ее домашних.
– У Дона Гато болит живот, и сегодня он плохо себя чувствует, – Битси взглядом умоляла меня что-нибудь сделать.
У старого кота было девять жизней, и, вероятно, восемь он уже израсходовал, ведь он жил с нами с тех пор, как мы переехали в эту ветхую жестяную коробку.
– С ним все будет в порядке, Битси. Наверное, он съел кислую мышь или что-то наподобие.
Глаза Битси заблестели.
– Разве мыши бывают кислыми?
Джон рассмеялся и взъерошил ей волосы.
– Это ты нам скажи. По-моему, Джейси положила одну в наш ужин.
– Не положила.
– Положила.
Да уж, по всей видимости, мне всего лишь показалось, что Джон повзрослел.
– Ладно, давайте уберем со стола и закончим уроки. Сегодня твоя очередь читать «Гарри Поттера», Джон, глава будет жутко интересной.
– Не вопрос, но мне нужна помощь с геометрией. Почему тебе так легко даются многогранники?
– Все дело в формулах, на изучение которых ты никогда не тратишь время. Мы обсуждали это много раз.
– Зачем мне формулы, если ты всегда поможешь?
– Ну, я же не пойду с тобой в колледж.
Я проигнорировала напряженное выражение лица Джона после упоминания о колледже.
Мы выполнили наши вечерние ритуалы – вымыли посуду, закончили домашнее задание и уселись на диван с книгой. Чтение давало нам все необходимое, а библиотека предоставляла бесплатные развлечения. Это тоже напомнило нам о маме. Когда она не бродила по округе в поисках идеального мужчины, способного решить все ее проблемы, то любила читать нам по вечерам. Ее мягкий голос погружал нас в мир историй, приключений и фантазий. Мама была далека от совершенства, но у нас остались о ней хорошие воспоминания, и я являлась плохой заменой родителю. Но даже с моей неудачной попыткой обеспечить нам небольшую финансовую стабильность, мы как-то справлялись.
* * *
На следующий день я работала в ночную смену. Мы закрылись в десять, а затем потратили еще час на уборку и подготовку зала для ребят, которые выйдут после нас в утреннюю смену, в которую снова входила и я, потому что стояла в расписании. Я брала любые часы, какие только могла. Для работы «Бургер» был не так уж плох. Мне нравились люди, с которыми я работала, хотя они, как правило, были ненадежными работниками. Эта их ненадежность давала мне больше часов, а мне нужны были деньги. Я поговорила с Двейном, местным менеджером, о том, чтобы работать только днем – хотела устроиться на дополнительную вечернюю работу.
– Подумай о должности управляющего, Джейси. Рабочий день будет долгим, но он больше окупается по сравнению с тем, что ты зарабатываешь прямо сейчас. Я знаю, что долгосрочная карьера в «Бургере» – это не мечта, но зато не нужно будет бегать туда-сюда между двумя работами.
Мне нравился Двейн. Ему было за пятьдесят, он развелся и лечился от алкогольной зависимости. Построив отличную карьеру, он умудрялся улыбаться и получать удовольствие от своей работы. Двейн всегда звонил мне первой, когда нуждался в помощи, и дарил рождественские подарки для Джона и Битси, утверждая, что они от Санты. Его взрослые дети не имели с ним ничего общего. Однажды в Сочельник, когда мы работали вдвоем, он рассказал мне свою историю. На следующий день я пригласила его к нам на маленькое торжество, но Двейн отказался. Потому что работал на телефоне доверия для анонимных алкоголиков весь день и ночь на Рождество, и помогал людям справиться с трудностями. Трезвый Двейн – один из немногих хороших людей, которых я когда-либо встречала, поэтому надеялась, что никогда не увижу той стороны, которая разрушила его жизнь.