- Мы никогда не будем в безопасности, лейтенант, - глаза Маттиаса сверкнули, - никогда. Континент ввергнут в хаос. Каждую неделю сдаются целые города, разоренные одной армией и уничтоженные второй. И этому нет конца.
- Тогда зачем сражаться?
- Я лютеранин, сэр, - продолжил усталым голосом Маттиас. - Если мы не будем сопротивляться, нашу реформированную церковь сотрут с лица земли католики.
Страйкер повел рукой в сторону мутных вод Одера.
- Тогда позвольте нам помочь вам в вашей битве.
- Данке, - кивнул, сверкнув лысой макушкой, Маттиас. - Это герр Заммер, мой кучер, - указал он в сторону человека, сидевшего справа, и подождал, пока Страйкер с кучером не обменялись поклонами. - К сожалению, английским он не владеет.
Взгляд Страйкера скользнул за спину мужчинам.
- Что в повозке?
- Палинка [2], - неодобрительным тоном пояснил Маттиас. Опустив голову, он принялся смахивать пыль со своего прекрасного синего камзола. - Крепкий напиток, как огонь. Агенты Унии в Берлине устроили мне это в качестве прикрытия, - он пожал плечами. - Я купец, везущий свой бесценный товар на север.
- Польщен видеть вас, сэр, на заключительном этапе вашей миссии, - Страйкер отошел в сторону, рукой дав знак вознице продолжать путь. Повозка пришла в движение, тронувшись за жеребцами, ронявшими на пути теплый навоз. Своим мушкетерам он приказал встать по бокам повозки. - И я буду благодарен вам, если вы не проболтаетесь о своем драгоценном грузе в присутствии моих людей, - понизив голос, добавил он. - Боюсь, это может привести к нашей гибели.
Маттиас расхохотался, наконец-то расслабившись.
- Несомненно, лейтенант Страйкер. Несомненно!
Иносент Страйкер прошел в голову процессии. У брода он заметил двенадцать человек и остальную роту, скучившуюся на дальнем берегу. Они наблюдали за успешным завершением миссии под предводительством молодого лейтенанта, который использовал свой шанс и теперь вел высокопоставленного шпиона под сень Померании. Неожиданно в хвосте колонны раздался крик, и лишь тогда он почувствовал дрожание земли у себя под ногами. Сперва едва ощутимое, но потихоньку набиравшее силу, так что через мгновение дрожь передалась его высоким сапогам. Неумолимый и невозможный звук, который ни с чем не спутать. Eщё не успев обернуться, он почувствовал, что вот-вот наложит в штаны, а к горлу подступил комок.
Это был стук копыт.
Страйкер пристально смотрел на дорогу. Она была пуста, но дрожь под ногами предвещала надвигавшуюся бурю. Он вгляделся в зеленые дебри по краям дороги. Но лес стоял густым, непроходимым изумрудным занавесом с темными колоннами древних, уходящих ввысь стволов.
Он повернулся к стоящему рядом капралу.
- Сбегай за капитаном, Брэгз.
- В чем дело, сэр?
Страйкер оглянулся на лес. Дрожь стала теперь сильнее, поднявшись до бедер.
- Кавалерия, - он выхватил эсток. Тяжесть клинка в руке придала ему сил. - Назад, к переправе! - закричал он стоявшим за ним солдатам, не сводя глаз с дороги. Лес был слишком густым, всадникам его не преодолеть, и что бы ни таилось на горизонте, приближаться ему по высохшей грязи тракта.
- Докладывайте, - проворчал капитан Фердинанд Лавлес, когда его заместитель добрался до реки.
Вместо ответа Страйкер вытянул руку в сторону узкой дороги. Там из окаймленного соснами прохода вырвались, подобно разливающейся по долине волне, первые всадники. Но это был не обычный отряд кавалерии. Страйкер не сводил удивленного взгляда с мчавшейся лавины, даже когда его солдаты принялись уговаривать заартачившихся жеребцов ступить в брод, Местные говорили, что лес заколдован, возможно, они были правы.
- Кровь Христова, - прошептал кто-то слева от него. - Кто они?
С первого взгляда показалось, что они вовсе не люди, а какие-то фантастические существа из неземной страны - наполовину люди, наполовину звери. Лошади были реальны - огромные, храпящие, с закатившимися глазами. Но восседавшие на них упыри были гостями из страшных снов. Они возвышались на седлах из шкур животных, с головы до ног закованные в ослепительные латы. Но от чего у Страйкера перехватило дыхание, так это от их крыльев - густых рядов перьев, торчащих из металлических гребней. Непомерно огромные и кристально белые, как нетронутый снег, развевались их крылья, возвышаясь на два-три фута на головами всадников и колыхаясь в такт движениям лошадей. Хлопая за спинами всадников, они поднимали струю воздуха, сравнимую с ветром из множества гигантских мехов.