Это было похоже на рай. Бек Омсфорд стоял в его середине и восхищался. Эти сады были нереальны, их не могло быть. Они лишь снятся. Пребывая во сне, он считал их реальными, такими же, как плоть своего тела.
— Добро пожаловать, Бек Омсфорд, — прошептал тихий голос у него за спиной.
Он обернулся и обнаружил старика, смотрящего на него; он был одет в белые одежды и держал длинный, побелевший деревянный посох. Белые волосы спадали ему на плечи, а борода — на грудь. Его лицо было испещрено глубокими морщинами и настолько изможденным, как будто он вел долгое, тяжелое сражение. Однако его голубые глаза казались глазами ребенка, блестящие, любопытные, полные ожидания.
— Это мой дом, — произнес старик, его улыбка лишь углубила складки на его лице.
Бек смущенно огляделся. Он спал, ему все это снилось. Однако у него было ощущение, что он проснулся. Так ли?
— Ты никогда здесь не был, — продолжил старик, как будто прочитал его мысли. — Но мы встречались прежде, давным давно. Ты помнишь?
Бек медленно кивнул, осененный воспоминаниями:
— Ты — Король Серебряной Реки.
Старик кивнул:
— Я последний в своем роде, последний из детей Слова. Я хранитель этих садов, страж Серебряной реки и смотритель за народами. А также я друг Омсфордов. Ты помнишь, когда я помог тебе?
Бек помнил. Он был мальчиком, отправленным на поиски, которые он едва понимал, в землю, в которой никто никогда прежде не бывал. Тогда его звали Бек Рау и он еще не знал о своем наследии Омсфордов. Пока его спутники спали, ему явился Король Серебряной Реки, чтобы рассказать правду о нем самом и его сестре, которая в то время была Ведьмой Ильзе, а не Ард Рис Третьего ордена друидов. Это было началом путешествия, которое изменит навсегда жизни брата и сестры.
Это было очень давно, в какой-то другой жизни.
— Я пришел, чтобы снова помочь тебе, — сказал старик. — Я это делаю, потому что обещал твоему сыну, хотя немного запоздал с выполнением этого обещания.
— Пену? — с удивлением спросил Бек.
— Пендеррину, который отправился найти Ард Рис и вернуть ее обратно к нам. Пендеррину, который сейчас для нас недосягаем. — Морщинистое лицо на мгновение помрачнело. — Пойдем со мной.
Бек пошел рядом с ним, снова думая, что происходящее сейчас нереально, что это всего лишь сон, ему все это снится, но в то же время инстинктивно понимая, насколько все это важно. Ему было дано видение, как в лихорадочном бреду. В этом видении ему могла открыться истина, которая поможет найти сына.
— Почему Пен недосягаем? — спросил он, с нетерпение ожидая ответа.
Голова старика слегка поднялась, одна рука сделала какой-то быстрый, пренебрежительный жест:
— Важно только, что он там. Что он должен быть там. Я бы рассказала тебе раньше. Я бы пришел к тебе. Я обещал ему, что приду, несколько недель назад, впервые явившись ему в Черных Дубах, когда он убегал от друидов. Он поверил мне, что я расскажу тебе, что предупрежу тебя об опасности. Но я не мог рисковать. Если бы я рассказал тебе, ты бы отправился вместе с ним. Ты бы пообещал мне не делать этого, но поступил бы так в любом случае. Если бы ты нашел его и спас, то все, что должно произойти в свое время, никогда бы не случилось вообще.
Бек показал головой:
— Ты говоришь, что преднамеренно не дал мне возможность помочь Пену, не рассказав мне о том, что с ним случилось?
— Я говорю, что оградил тебя от помыслов помочь ему, поскольку, по правде говоря, ты бы сделал все наоборот.
— Я не понимаю. Почему ты говоришь мне это теперь, хотя прежде решил этого не делать?
Детские глаза внимательно посмотрели на него:
— Потому что теперь нужна твоя помощь. Но эта помощь совершенно отличается от той, что ты оказывал раньше. И сделать это будет не так уж и легко.
Они шли в молчании. Бек, парящий в своем видении, считая, что он все еще спит, казался себя бесплотным, ощущая лишь мысли и эмоции. И из-за этого он чувствовал удаленность от происходящего, хотя и принимал в этом участие. Он испытывал необходимость ухватиться за что-то твердое и прочное, что-то настоящее и реальное. Однако все, что у него было, это слова Короля Серебряной Реки.