Быков выбрался из костюма и еще раз внимательно рассмотрел его.
— А излучения? Предохраняет он от излучений?
— Разумеется. В этом отношении силикет незаменим.
— Как «абсолютный отражатель» фотонного реактора?
Он вытер со лба пот и уселся рядом с Дауге. Тот сказал:
— «Абсолютный отражатель» тверд и хрупок. Как материал для комбинезона он не годен. Силикет достаточно надежен. Например, сегодня утром мы — Краюхин, Володя и я — час просидели в костюмах в «могильнике».
— Что ты говоришь!
— Серьезно. Температура около двухсот градусов, альфа-излучение, гамма-лучи и все такое прочее. И тем не менее великолепно держит. Жарковато, разумеется, немного…
Быков удивлялся, хлопал себя по коленкам. В дверь постучали.
Вошел Краюхин. Быков придвинул ему кресло.
— Нет, садиться не буду, — сказал Краюхин. — Пора, так сказать, идти отдыхать. Как у вас со спецкостюмом, товарищ Быков? Освоились?
— Так точно.
— Вполне освоился, — подтвердил Дауге.
— Надо бы вас в нем потренировать, конечно, но некогда все, некогда…
Краюхин взялся было за ручку двери, но снова отпустил ее:
— Самое главное забыл. Завтра, товарищ Быков, отправляйтесь с утра к гаражу и возвращайтесь сюда на «Мальчике».
— Слушаюсь, — сипло проговорил Быков.
— Поедем на полигон. Покажете нам, на что способна эта машина.
— Слушаюсь.
— Покойной ночи…
Краюхин вышел. Быков вздохнул и тоже стал прощаться. У двери он задержал руку Иоганыча в своей и сказал тихо:
— Я… того… слыхал, что письмо к тебе пришло. Нехорошее письмо.
Дауге молчал.
— Я это к тому, что… в общем, если я тебе буду нужен…
— Ладно… — Иоганыч усмехнулся невесело и подтолкнул Алексея Петровича к выходу. — Вот насели… утешители, черти бы вас побрали!..
— Ты не обижайся…
— Да нет, ничего. Ступай.
— Спокойной ночи.
— Еще ты дремлешь, друг прелестный? — пропел утром Дауге, стягивая с Быкова одеяло. — Пора, красавица, проснись!
— Не мешай! — буркнул Быков и повернулся к стене, сладко чмокая и поджимая колени к подбородку.
— Вечор — ты помнишь? — вьюга злилась… а сейчас уже семь часов и внизу тебя ждет машина.
— Не… Что? Ах, дьявол!
Дауге едва успел посторониться. Быков прыгнул к стулу и схватился за одежду.
— Погоди, Алексей, а зарядка?
— Отставить! Как погода?
Дауге поднял штору:
— Изумительная! Ни облачка. Тебе везет, Алексей. Но тебе же и влетит от Ермакова!
— За что? — осведомился Быков, застегивая рубашку.
— За то, что уходишь без зарядки.
— Ничего, пусть влетит. Ну, я побежал.
— Завтрак?
— Потом, потом…
— Выпей хоть молока с хлебом, чудак! Ермаков снимет тебя с испытаний.
— А, черт…
В столовой Быков торопливо проглотил кружку молока, сунул в карман несколько черных сухарей и кинулся к выходу.
— Счастливого пути! — Дауге, сунув руки в карманы, посмотрел с крыльца вслед удалявшейся машине, зевнул и вернулся в дом.
К удивлению Быкова, появление огромного «Мальчика» на улицах города не вызвало у жителей особого интереса. Прохожие довольно равнодушно оглядывались на транспортер, иногда останавливались, чтобы присмотреться внимательно, — и только. По-видимому, технические новинки не были здесь редкостью. Быков остановил «Мальчика» перед гостиницей и отправился доложить Краюхину. В коридоре он столкнулся с Ермаковым.
— Приехали? Очень хорошо… — Серые пристальные глаза командира внимательно оглядели инженера с головы до ног. — Нехорошо то, что вы нарушили режим.
— Я…
— С лучшими намерениями, понимаю. Но через полтора-два часа вам предстоит перенести очень большое напряжение, и сегодняшнее нарушение может дорого обойтись. Не только вам.
Он помолчал, затем добавил:
— Если бы не ваше удивительное здоровье, я бы настаивал на том, чтобы отложить испытательный пробег.
— Больше не повторится, — пробормотал Быков.
— Надеюсь. Режим межпланетника рассчитан лучшими врачами страны, и любой опытный человек может привести вам десяток примеров того, к каким печальным результатам приводили иногда малейшие нарушения режима. Будь вы пилотом, сегодняшний день был бы последним днем вашего участия в экспедиции. К счастью, вы не пилот. Примите десяток таблеток тонина. А теперь пойдемте, нас ждут.
Наверху, в кабинете Краюхина, собрался весь экипаж «Хиуса». Здесь находились и два незнакомых Быкову человека — председатель городского Совета и секретарь горкома партии. По тому, с какой почтительностью они обращались к Краюхину, было видно, что в городе авторитет у заместителя председателя ГКМПС громадный.