***
В итоге от нечего делать я решил немного прогуляться. Тяжёлые двери приюта днём всегда оставались открытыми, закрывались только на ночь, так что постоянный городской шум мешал мне и безмерно раздражал. Рядом с приютом уже который год велось строительство подземки, и я сомневался, что в ближайшем обозримом будущем смогу ею воспользоваться. Я прогулялся по рынку, незаметно украв небольшое яблоко, заглянул в лавку мясника, где было подозрительно много мух, побродил по переулкам.
Тоска…
Внезапно мимо меня на невероятной скорости пронеслось нечто белое, и я инстинктивно вжался в стену, прячась в тени. "Кис-кис-кис, где ты?" - позвал знакомый голос. Из-за угла выглянула девушка в тёмном платье с фартуком и побежала в сторону, куда унеслось белое пятно, так меня и не заметив.
- Лидделл? – удивленно пробормотал я и из любопытства пошёл за ней, стараясь как можно тише жевать яблоко. Откуда у неё только силы для бега появились, после трех дней голодовки-то?
Как оказалось, она бежала за белым котом, и он завёл её - а с ней и меня - на тёмную улицу, окружённую мрачными стенами серых домов с маленькими зарешетчатыми окошками. Я прислонился спиной к стене и стал наблюдать за Лидделл, ищущей исчезнувшего кота.
Внезапно девушка обернулась и посмотрела прямо на меня. Я хотел уже что-то сказать в своё оправдание, но понял, что, глядя в мою сторону, она меня не видит. Я даже обернулся, чтобы посмотреть, на что она уставилась, но за моей спиной была лишь стена дома. У Лидделл в ужасе округлились глаза, и она прикрыла рот рукой, попятилась от чего-то и споткнулась о трещину в асфальте, но смогла удержаться на ногах и не упасть. Она стала крутить головой то в одну сторону, то в другую, словно бы её окружала враждебно настроенная толпа.
Глюки у неё, что ли? Я решил вмешаться в её галлюцинации, подошёл и положил руку ей на плечо. Она вздрогнула и обернулась, посмотрела на меня своими глубокими зелёными глазами, полными ужаса и отчаяния, пробормотала что-то нечленораздельное и - упала в обморок.
Я не успел её подхватить, и она свалилась на мокрый асфальт.
- Эй? – позвал я, склонившись над девушкой, но не получил ответной реакции. С минуту я топтался на месте, не зная, что делать, но в итоге со вздохом отбросил в сторону недоеденное яблоко. Я попытался взять девушку на руки, но, к несчастью, я не был большим и сильным, так что итогом моих попыток стало наше коллективное падение на асфальт. Дубль два - и я неуклюже посадил девчонку себе на спину, кое-как зацепив её руки у себя под шеей. Так я хотя бы мог донести её до приюта, что я и сделал, коря себя по дороге за излишний альтруизм и мягкосердечность.
Едва держась на ногах, я доковылял до дверей, где мне на помощь кинулись две медсестры. Лидделл уложили на её кровать, совершили некое врачебное колдовство и оставили отдыхать. Несколько часов я слонялся по приюту, периодически проходя мимо её комнаты, а потом любопытство взяло верх и я вошёл.
В последний раз, когда я здесь был - то есть, сегодня утром, - я не успел рассмотреть комнату. Теперь она предстала предо мною во всей своей обыденности и простоте. Обычная кровать, на которой сейчас почивало бесчувственное тело, шкаф, большое окно. Обстановка точно такая же, как в моей, да и во всех остальных комнатах, за исключением отсутствия здесь стула, хотя бы и с отломанной ножкой. На стене с содранными обоями (о, как часто я боролся с желанием сделать это со своими обоями!) была фотография семьи: мать, отец и две дочери; младшая сжимает в руках игрушечного кролика. Кого-то мне эта девочка напоминала, и я, бросив взгляд на лицо Лидделл, сразу понял - это она. Над кроватью висели странные рисунки, видимо, нарисованные в разном возрасте: здесь были и каракули, намалёванные детской рукой, и точно вырисованные контуры лиц. На рисунках были изображены шахматные фигуры и игральные карты с лицами, странный длинноносый человек в огромной шляпе-цилиндре, уродливый заяц и ещё много других существ, не поддающихся описанию. "До чего больная… то есть, большая фантазия," - подумал я.
Внезапно девушка пошевелилась. Она села на кровати, встала, поправила платье и расчесала рукой волосы, после чего быстро вышла из комнаты. Всё это она проделала с закрытыми глазами, словно ещё спала. Я ещё долю секунды стоял в ступоре, а затем побежал за ней.
- Эй, Лидделл, очнись! - кричал я, но девчонка меня не слышала. Мы уже вышли на необычно пустую улицу. Я на миг затормозил, пытаясь осознать, что происходит. Странно, но это была не та улица, которую я привык видеть ежедневно из окна: здесь не было привычного шума стройки и призывных криков продавцов с рынка, дома были какими-то перекошенными, без окон, да и вокруг не было видно ни единой живой души. Слышны были только быстрые шаги Лидделл.
Махнув рукой на странности, я возобновил погоню за девушкой. В конце концов, у меня уже бывали галлюцинации, и теперешняя казалась совсем безобидной по сравнению с тем, что я уже видал прежде. И только когда мы, проходя сквозь дворы и переулки, вышли к причалу, Лидделл, наконец, остановилась. Я догнал её и встал рядом, пытаясь отдышаться после такой пробежки. Я взглянул на сосредоточенное лицо девушки: казалось, что где-то внутри она ведёт борьбу сама с собой. Вдруг она открыла глаза и посмотрела прямо на меня. Наши взгляды пересеклись, и я почувствовал, как меня затягивает в глубину её зелёных глаз.
Внезапно булыжники подо мной потрескались, и из трещин стал выбиваться яркий свет. И тут земля под моими ногами разверзлась, и я полетел в бездну.
Голубую...