Сейчас никого не посещает даже мысль о том, что телевидение могло бы, хоть иногда, быть новым и хорошим. А потому как раз сегодня вечером, в разделе «Художественные фильмы», самым интересным и притягательным, что может предложить мой журнал с телепрограммой, являются «Мэтлок» и «Маленький домик в прериях». Завтра мне советуют посмотреть «Уоллтонов» и «Даллас». На следующий день — снова «Даллас» и «Она написала убийство».
Начинаешь удивляться, кто все это смотрит. Один из наших каналов показывает мультфильмы 24 часа в сутки. То, что есть люди, которым хочется смотреть мультики всю ночь, уже знаменательно, но что на самом деле поражает — то, что по нему показывают рекламу. Что можно продать людям, которые добровольно смотрят «Микки Мауса» в 2:30 ночи? Слюнявчики?
Наверное, наиболее глубоко поражающая клетки мозга черта американского телевидения — то, что одни и те же передачи транслируются каждый вечер в одно и то же время. Сегодня вечером в 9:30 по 20 — му каналу мы можем посмотреть «Монстров». Завтра вечером в 9:30 по 20-му каналу будут идти — ну как, угадали? — «Монстры». Перед каждой серией «Монстров» демонстрируют серию «Счастливых дней», а после них — «Шоу Мэри Тайлер Мур». И так продолжается много лет, насколько я могу судить, и будет продолжаться вечно.
И то же самое происходит, честно говоря, на каждом канале в любое время. Если вы включите канал «Дискавери» и посмотрите программу «Трюкачи» (а вы ее тут же найдете), то можете быть уверены, что в следующий раз, когда вы снова включите «Дискавери» в то же самое время, там будет идти передача о голливудских трюкачах. И, возможно, та же самая серия.
Когда так много каналов, из которых можно выбирать, и почти все безнадежно скучны, получается, что смотреть в действительности абсолютно нечего. Но самое ужасное — другое. Несмотря на то, что американское телевидение предназначено для полных идиотов, несмотря на то, что оно заставляет вас рыдать, и рвать на себе волосы, и швырять в экран едой, в то же время перед ним нельзя устоять. Как однажды мне объяснил один приятель, здесь вы смотрите телевизор не чтобы увидеть, что идет, а чтобы увидеть, будет ли идти что-нибудь другое. Вы можете переключать каналы бесконечно. Когда дойдете до пятидесятого, вы уже забываете, что было по первому, и цикл повторяется снова с трогательно светлой надеждой найти что-нибудь, чем можно убить время.
Я даже не начал раскрывать тему. Ведь телевидение — моя жизнь, так что мы вернемся к этому вопросу подробнее через несколько месяцев. А сейчас мне придется вас покинуть. Скоро начнется «Великолепная одержимость», и мне действительно хотелось бы посмотреть, как Джейн Уаймен теряет зрение. Это ее лучшая роль. Кроме того, я тешу себя надеждой, что, если посмотрю этот фильм еще разок, Ллойд Нолэн наконец вытолкнет ту смазливую маленькую девочку из окна многоэтажки.
Реклама, реклама, реклама
Сейчас по телевизору идет реклама, в которой говорится: «Новый „Додж бэкфайер“. Превосходит „Крайслер инерт“ по легкости управления. Превосходит „Плимут репеллент“ по пробегу. Номер один по стоимости ремонта по сравнению с „Форд экзема“».
Как вы можете заметить, — ведь ваш мозг, к счастью, не продавлен и не затуманен многолетним переизбытком стремительной американской рекламы, — в каждой категории «додж» сравнивается только с одним автомобилем-конкурентом, что, если задуматься, делает сравнение бессмысленным. Я хочу сказать, что если бы «додж» сравнивался с десятью, или двенадцатью, или пятнадцатью автомобилями в каждой из этих категорий, тогда бы в рекламе об этом упомянули. Но поскольку в ней не говорится ничего подобного, естественно, можно сделать вывод, что «додж» оказался хуже всех своих конкурентов, кроме того самого, упомянутого. Получается, что реклама советует дважды подумать перед тем, как покупать «додж».
Слабые стороны рекламных объявлений зачастую меня останавливают. В прошлом году один из производителей гордо хвастался тем, что его автомобили названы «самыми надежными среди всех автомобилей, сделанных или собранных в США», что для меня прозвучало как предложение покупателям пойти и купить иностранную машину. Но, очевидно, прочая аудитория смотрит на это иначе.