Из окон за безобразниками наблюдали волшебники и одобрительно кивали, глядя на работу бульдозера.
Волшебник, любивший кошек, теперь науськивал на них собак.
Волшебник, который раньше плёл из солнечных лучиков солнечных зайчиков, теперь стал делать из них салфетки на продажу.
Всевидька теперь ходил и за всеми подсматривал, радостно хихикая, если ему удавалось увидеть что-нибудь недозволенное.
9. Побег
Бедные директор, горничная и уборщица спали на полу, умываться перестали вовсе. Они с утра до вечера готовили завтраки, обеды и ужины для Карколама и мечтали о том, как бы убежать.
Хотя они теперь были меньше зубной щётки, но мысли у них остались большие! Но как они могли убежать? Дверь всегда была заперта на ключ.
Однажды днём, прогуливаясь под столом (они свободно могли прогуливаться и под стульями, и под кроватью), директор гостиницы обнаружил сморщенный воздушный шарик. Раньше он бы хорошенько выбранил горничную и уборщицу за то, что они так плохо убрали комнату. Но сейчас воздушный шарик мог для них стать воздушным шаром.
Осмотрев шарик, директор поманил к себе горничную и уборщицу.
— Кажется, мы спасены, — радостно сообщил он. — Сейчас мы приделаем к этому воздушному шару старую коробку из-под рафинада. Там в тумбочке есть моток чёрных ниток.
Втроём они сплели из ниток большую сетку.
— А что делать с сахаром? — спросила горничная, освобождая коробку. — Может, он нам понадобится, чтобы питаться в пути?
— Понадобится, но не для этого, — сказал директор, прикидывая вес кусочка, — Сахар послужит нам вместо мешков с песком.
Шар заполнили горячим воздухом и, дождавшись, когда очередная вагонетка закрыла вход в поднебную дыру, взлетели. Покружившись по комнате, шар вылетел в раскрытую форточку.
Он взвился над городом и вскоре исчез, уносимый ветром.
10. На площади
Карколам ничего не заметил, так он был занят своими колдовскими делами. Ведь теперь, когда город Волшебников был в его власти, у него появилось много хлопот.
Посреди городской площади Карколам поставил для себя огромный трон. Он решил созвать сюда всех жителей города Волшебников, чтобы они присягнули ему на верность.
Хмурые, столпились волшебники на краю площади. Они ничего не могли понять. Кто это? И что ему здесь надо?
— Вы слишком долго томились без дела, — сказал Карколам, оглядывая волшебников. — Без настоящего дела, — добавил он со злой усмешкой.
Глухой ропот пробежал по толпе. Но Карколам не обратил на него никакого внимания.
— Сейчас мы посмотрим, кто чего стоит.
Непреодолимая сила заставила толпу задвигаться.
Слева от трона оказались волшебники, которые могли превращать всех кого угодно в зверей. Справа — волшебники, которые могли превращать зверей в людей. Посредине кучкой стояли волшебники, которые когда-то чтото умели, а сейчас обо всём забыли. За их спинами прятались чудаки вроде Всевидьки.
— Вот теперь порядок, — прогремел над площадью голос Карколама. — Но порядка станет ещё больше, если вы все присягнёте мне на верность. Иначе пожалеете! — добавил он с угрозой.
Одни волшебники уставились в землю, другие качали головами. Хотя они теперь плохо соображали, всё-таки понимали, что Карколам хочет чего-то нехорошего.
— Повторяйте за мной… — приказал Карколам.
— Нет, — бормотали волшебники в ответ.
— Я уничтожу вас!
— Всё равно, — упрямились волшебники.
Карколам побелел от злости и захлопал в ладоши. Тотчас из поднебного хода на площадь устремились сотни летучих мышей, таких огромных, что их скорее можно было назвать летучими крысами. Большие, зеленые, они колючими крыльями били волшебников по лицу, превращая их в зелёных солдат.
Карколам довольно ухмыльнулся. Теперь перед ним стояло зелёное войско.
— Смирно! — гаркнул Карколам. При его словах крысы стали постепенно уменьшаться. Сначала они превратились в летучих мышей, а потом и вовсе исчезли. А солдаты от этого грозного окрика вытянули руки по швам. Зелёные колдовские мундиры заставили всех повиноваться. Даже самому непокорному рукава мундира вытянули руки.
— Вот это другое дело! — оскалился Карколам. — Я вижу, вы поумнели. Вольно! Теперь вы мои.
Он выпрямился во весь рост. Его гигантская тень упала на новоявленное воинство.
— Напра-во! Марш! — скомандовал он.