– Я не знал, будешь ли ты голодна.
– Я перекусила, когда мы вернулись. Но от клубники не откажусь, она выглядит так аппетитно.
– Она из магазина.
– Какая разница, все равно вкусная.
Я понимал, что говорю банальности. И ничего другого придумать не мог. В горле пересохло – пришлось сделать глоток вина. В наступившей тишине я вдруг заметил, что Морган тоже волнуется; и я почувствовал себя немного увереннее.
– Мне очень понравились те изменения, которые ты внес в песню.
– Когда я работал, я думал о тебе, – сказал я, стараясь говорить как ни в чем не бывало.
Морган опустила голову, позволив пряди волос упасть на лицо, а затем прошептала:
– Я тоже думала о тебе. Весь день. Скучала.
Я протянул руку, и тут же ее пальцы переплелись с моими.
– Как хорошо, что ты здесь, рядом.
Я почувствовал, как напряглась ее рука, и понял, что именно сейчас должен ее поцеловать. Ее глаза были полузакрыты, губы приоткрылись… И как раз в тот момент, когда я наклонился к Морган, раздался негромкий, но настойчивый телефонный звонок. Девушка отпустила мою руку, поднялась с дивана и взяла из коридора сумочку. Оглянулась и пояснила смущенным тоном:
– Мама. Она уже несколько раз звонила сегодня, а я не отвечала.
– Тогда точно нужно поговорить.
Нехотя она поднесла телефон к уху.
– Привет, мам. Как дела? Да, извини. Не звонила, потому что мы тут замечательно проводим время… Потом расскажу… А что с ним? Надеюсь, ничего серьезного? – На этих словах Морган повернулась в мою сторону и проговорила шепотом: – Наша собака заболела. – А потом в трубку: – Что сказал ветеринар? Ну слава богу. Как Хэйди справляется?.. Как обычно. По утрам репетируем, а потом загораем на пляже или у бассейна. Ходили слушать живую музыку, ездили в центр Сент-Пита… Да, им очень нравится. Холли и Стейси во Флориде впервые, и я им все показываю.
Я молча сидел на диване, стараясь не мешать.
– Нет, мы там еще не были. Может, завтра или послезавтра. Зато мы ездили в «Буш Гарденс», это в Тампе. Народу было не много, и мы смогли покататься практически на всем. Нет, не сегодня. Думаем заказать еду в номер и посмотреть кино. Долгий был день, – сказала она, скорчив гримаску в мою сторону.
Я подавил улыбку.
– Да, видели, и даже сфотографировали, причем в первый же день. А еще я видела двух ламантинов – в одном из парков, не помню названия. Мы взяли напрокат байдарки, и там в мангровых зарослях… Нет, они не ездили. Я была с моим новым знакомым.
Я невольно стал прислушиваться.
– Да, мам. Он хороший. Фермер из Северной Каролины. Нет, я не шучу… Колби. Двадцать пять… Мы познакомились в баре у «Бобби Ти». Он там выступает во время своего отпуска.
Морган повернулась ко мне спиной и понизила голос.
– Нет, он не учился в колледже, но какое это имеет значение? Мама… Мам… Мы просто плавали на байдарках. Не делай из мухи слона. Ты не забыла, что я уже взрослая?
В ее тоне послышалось раздражение. Морган схватила и резко потянула прядь волос.
– У меня не было времени проверять. Позвоню управляющему, как только вернусь домой, хорошо? Я уверена, что будет не трудно подключить… Выясню. На это у меня тоже не было времени. Сколько раз я говорила тебе, что не хочу работать преподавателем музыки? Да… Я знаю… Извини, я устала. Девочки машут мне, что хотят смотреть фильм. Передай папе и Хэйди, что я их люблю. И тебя люблю.
Она нажала отбой, но как будто не могла прийти в себя. Я встал с дивана и подошел к ней. Нежно обнял за талию, погладил и спросил.
– Ты как?
– Иногда наш разговор больше походит на допрос с пристрастием, понимаешь?
– Она просто хотела убедиться, что у тебя все хорошо.
– И заодно проверить, не наделала ли я глупостей. – Морган вздохнула. – Не знаю, почему она так обо мне думает. Меня и сравнивать нельзя с некоторыми другими студентами. Никак не смирится с тем, что я уже взрослая и могу сама за себя отвечать.
– Родители должны беспокоиться. У них это заложено на уровне ДНК, – попытался пошутить я.
На ее губах появилась неуверенная улыбка.
– С папой мне гораздо легче разговаривать. Он, конечно, переживает из-за моего переезда в Нэшвилл и предпочел бы, чтобы я работала преподавателем где-нибудь поближе, но он понимает, почему я еду туда. К тому же он мой самый большой поклонник. А вот мама постоянно твердит о том, как жесток музыкальный бизнес, как тысячи людей мечтают о музыкальной карьере и ничего не добиваются.
Я убрал прядь с ее лица.
– Они хотят уберечь тебя от разочарований.
– Да все я понимаю! Но лучше бы я не снимала трубку, как не ответила на предыдущие два звонка. Она постоянно твердит о вакансии в одной из частных школ Чикаго. Сколько бы раз я ни говорила – нет, она не слышит меня. Трудно с ней.