Этого дурацкого сна.
Который был не по-настоящему. Каждому может всякое присниться.
Нина посмотрела напротив и увидела, что постель ее кузины пуста. Все еще дрожа, Нина встала и, прижав руки к груди, зашлепала по комнате, чтобы выглянуть в комнату за дверью их спальни. В дальнем конце небольшого коридора была открыта дверь в ванную. Света не было. Ванная была пуста.
Уже за полночь, так почему же Эшли еще не спит?
Пройдя на цыпочках мимо спальни родителей, Нина стала осторожно спускаться по лестнице, не наступая на третью и седьмую ступеньки, которые, она знала, могли предательски скрипнуть. Спустившись до половины лестницы, она увидела отблеск света, падавший из гостиной. Из-за бисерной занавеси, сплетенной нининой мамой, Нина не могла разглядеть, что же делается в гостиной, пока не подошла вплотную к ее двери.
В гостиной на коврике на полу, скрестив ноги, сидела Эшли. Ее крашеные черные волосы стояли на три дюйма над ее макушкой и волнами падали на спину, и на ней была одна из ее гопницких футболок – но не обычная, в обтяжку и с дырками, а безразмерная, с «Металликой», которую Эшли носила как ночную рубашку. При свете свечи, поставленной на край кофейного столика, она читала книгу. Нина не видела обложки, но не сомневалась, что это одна из тех отвратительных книжонок по черной магии, которые так обожает ее кузина.
Почувствовав чей-то взгляд, Эшли подняла голову, и ее взгляд встретился со взглядом Нины из-за бисерной занавеси. Улыбка, больше похожая на ухмылку, тронула губы Эшли, и она вернулась к своему чтению, не обращая больше на Нину никакого внимания.
Нина убежала обратно в спальню.
– Но это же ничего не значит, – сказала Джуди. – Она, конечно, ненормальная, но не обязательно же ведьма.
– А чем же еще она могла заниматься там в темноте? – поинтересовалась Нина.
– Ты же говоришь, у нее была свечка.
– Так тем хуже! Ведьмы всегда зажигают свечки и всякое такое, когда колдуют.
Говорю же тебе, она напускает на меня порчу. Я сегодня, пока сидела дома, заглядывала в ее книжки, и они все про заклинания и разные ужасы.
– Она просто хочет тебя запугать, – сказала Джуди.
– Ну, так у нее это прекрасно получается.
– Ты бы поговорила с ней обо всем.
Нина тяжело вздохнула:
– Я не могу с ней говорить ни о чем! К тому же, если это не она, то она расскажет всем, и я больше никогда не смогу и носу высунуть из дома. Я просто умру, если об этом станет всем известно.
– Я никому не скажу.
– Я знаю. А она скажет. Нарочно.
Джуди на другом конце провода вздохнула.
– Давай телик посмотрим? – предложила она.
Нина прекрасно знала, что имеет в виду ее подруга. Пора сменить тему разговора.
И Нина была не против. Ни о чем другом она не могла подумать весь день, и это надоело ей до смерти. От этого ей начинало казаться, что она сходит с ума.
– Давай, – согласилась она.
Нина встала с кресла у окна и перевалилась на кровать. Нагнувшись, она включила двенадцатидюймовый черно-белый телевизор на батарейках, который стоял на ее ночном столике.
– Что там?
– «Красавица и чудовище» началось минут десять назад по третьей.
Нина переключила телевизор и попала на рекламу местной фирмы по продаже автомобилей на Хайвэй, 14. Толстяк в плохо сидевшем костюме супергероя восхвалял достоинства «Сотни автомобилей, бывших в употреблении, по сногсшибательным ценам!!!»
– Ненавижу эту рекламу, – сказала Нина. – Этот Приятель Эд – такой идиот!
Джуди рассмеялась.
– Его сын учится в одном классе с Сьюзи по английскому, и она говорит, что он такой же, как папочка.
– Бедный ребенок!
Подруги жили в разных концах города, и смотреть одно и то же по телевизору, обмениваясь по телефону комментариями, для них было самым доступным совместным времяпрепровождением по вечерам после школы.
Еще реклама – диетической кока-колы и тампонов – и, наконец, продолжилась передача, начавшаяся недавно.
– Это я уже видела, – сказала Нина.
– Да, такая слащавая мура.
– Ты никогда не задумывалась, почему Кэтрин не переезжает жить к Винсенту? Там такое замечательное место! Я бы бросилась туда со всех ног.
– Мне всегда было интересно, откуда они там берут электричество?
Подруги умолкли, потому что Чудовище произнесло несколько стихов.
– Ужас, как мне нравится его голос! – сказала Джуди.
– Угу.
– Ты пойдешь в пятницу на танцы?
– Нет, наверно. На этой неделе я, наверное, еще не совсем оклемаюсь.
Джуди усмехнулась:
– Это значит, что и ни к кому ты не пойдешь тоже. Так мы могли бы пойти вместе.