Эш легонько провела пальцем по спине лягушки, восхищаясь гладкостью и мягкостью ее кожи. Существо смотрело на нее глазами Нины. Они были полны доверия.
– Можно мне… поговорить с моей мамой? – спросила Эш.
– Ее здесь нет, – сказала медведица. – Она уже вступила на новое Колесо.
Эш попыталась скрыть свое расстройство, но в горле у нее встал ком, и ей пришлось отвернуться, чтобы спрятать слезы, блеснувшие в глазах.
– Радуйся, – сказала тихо лосиха.
Эш подняла голову. Сквозь пелену слез люди-звери казались ей тенями из снов. Уже не реальными.
– Радуйся? – переспросила она.
Человек-черепаха кивнул:
– У ее песни нет конца, дитя. Мы все части одной песни – твой народ, наш народ. Эта песня длится вечно. Наши личные чувства всегда будут ее частью, не важно на какое Колесо мы ступаем.
– Так она… У нее все в порядке?
– Конечно, – ответила волчица. – Боль – только для тех, кто остался. Отставь ее от себя. Вспоминай ее с радостью – с великой радостью – но пусть она перестанет держать тебя.
Эш медленно кивнула. Потом долгое время никто не говорил ничего.
Звучали только барабаны. Эш пустила свой пульс в такт им, пока отчаяние ее не начало чуть-чуть проходить.
– Наверно, мне надо возвращаться, – сказала она. – Вернуть Нину.
Она, должно быть, сильно испугалась.
– Сейчас – нет, – сказал ворон. – Не сейчас, когда Я-вау-тсе уже отправилась в путешествие. Твоя сестра покоится в своем тотемном обличье, ибо в нем она видет мир и свое место в нем такими, как они есть.
Эш даже не заметила, что ворон не правильно назвал степень их родства.
Она просто приняла то, что они – родные друг другу, как должна была принять много лет назад.
– А у меня тоже есть тотем? – спросила она.
– Поищи его, – предложил человек-лягушка.
– В снах, – добавила волчица.
Она вынула что-то из кармана и присоединила это к браслету с амулетами на руке Эш. Это был амулет с маленькой серебряной волчьей головой.
– Мы будем рядом и поможем тебе найти его, – сказала она.
Теперь барабанная дробь стала тише. Эш вздрогнула, впервые заметив, что окружает ее. Равнины исчезли. Она и люди-звери стояли теперь на поляне.
Вокруг них во все стороны, зеленые, растущие, стояли деревья Элверовского леса. Она чувствовала в деревьях древесных духов, которые смотрели на нее – уже без злобы, просто с любопытством.
Эш оглянулась на людей-зверей – их уже не было видно так отчетливо.
Они словно начинали исчезать, таять.
– Почему вы сами не остановили ее? – спросила Эш.
– Я-вау-тсе? – спросил лис. Эш кивнула.
– Это было не наше дело, – ответила зайчиха. – Когда люди вмешиваются в дела маниту, они должны нести ответственность за свои поступки.
– Мы можем только наблюдать, – вставила лосиха.
– И ждать, – добавил ворон.
Их голоса все более удалялись. Теперь Эш могла видеть сквозь них.
– А Лусвен – одна из вас?
– Нет, – ответил человек-сом.
– Но она – наш близкий друг, – сказала волчица.
Теперь они уже почти исчезли – оставались лишь призрачные туманные очертания.
– Я увижу вас снова? – крикнула Эш.
Очертания людей-зверей растаяли. Слабый шепот барабанов отозвался эхом, утих, смолк. Но в ритме их было обещание.
Эш поглядела на лягушку на своей ладони.
– Ну, подруга, – сказала она. – Пора домой.
На сердце у нее было легко, и она чувствовала себя способной на все.
– А как мы собираемся туда добраться? – спросила она Нину риторически. – А вот смотри.
Эш посадила лягушку на землю и сняла меховую парку, бросив ее на землю.
Потом села и сняла штаны и боты. По сравнению с тем, каково здесь было, когда властвовала Я-вау-тсе, стояла сильная жара. Вызвав амулетом вигвам, Эш убрала зимнюю одежду туда и вернула амулет вигвама в свой браслет.
Перебрав остальные амулеты на браслете, она, наконец, нашла тот, который должен был там быть.
Маленькое серебряное изображение дома в Нижнем Кроуси, даже с двориком размером со штампик на почтовой марке. Она отцепила его от браслета, подобрала Нину и вступила в него.
– Поехали! – сказала она.
Но прежде, чем она успела бросить амулет на землю и произнести заклинание, из-за деревьев на дальней стороне поляны вышел человек.
Элвер.
Ножа у него в руке на этот раз не было. Но в глазах его по-прежнему светился дикий свет мира духов.
– Я хотел… поблагодарить тебя, – начал он.
Эш долго глядела на него, пытаясь вызвать в себе хоть какую-то злость на него за то, что он едва не сделал с ней, но ничего не вышло.