Отец Небесный мерзенько захихикал:
— Ну все, Некромант! Теперь Мы знаем твоё истинное имя...
Мир дернулся — и Брайдер вдруг обнаружил себя на свету, стоящим в какой-то огромной зале. Потолок залы терялся в невообразимой высоте. Стройные ряды огромных беломраморных колонн прореживали циклопическое помещение. Некоторые колонны были увиты гигантскими плющами с цветами неземной красоты. От одного взгляда на эти цветы Брайдеру стало не по себе: он узнал в них известные по легендам хищные колдовские плющи, пьющие мысли своих жертв.
Океан запахов обрушился на Брайдера. Его чуткие ноздри сразу опознали запахи самых дорогих и редких благовоний, экзотический духов, редчайших цветов и вин. Роскошные тропические деревья росли, казалось, прямо из беломраморного пола, расписанного магическими знаками. Высоко-высоко вздымались струи невероятной красоты фонтанов. Одни из них были прозрачно-фиолетовыми, другие — рубиновыми, третьи — хрустальными. Терпкий запах изысканнейших заморских вин доносился от фонтанов, и Брайдер понял, что в них кипит не вода.
Пузырящиеся водопады низвергались в окружавшие фонтаны обширные бассейны. Пенные столбы взбрасывало вверх. Хрустальное дно бассейнов, имевших форму магических звезд, светилось нижним светом, пробивавшим толщу вина, и в нем были видны серебристые плавающие тела. Брайдер достаточно времени провел на море, чтобы сразу узнать в этих телах русалок. Впрочем, в некоторых бассейнах, кажется, плавали гигантские мурены.
Глянув чуть дальше, Брайдер увидел живую стену из роскошных белых тюльпанов невероятных размеров и невиданной красоты. Стена выгибалась полукругом и играла, видимо, роль ширмы, деливший на секторы бесконечную залу. Слева от стены тюльпанов Брайдер увидел другую такую же — из махровых заморских хризантем, а справа — еще одну, из алых, розовых и молочно-белых роз.
Обнаженные негры-гиганты с чудесными, не чадящими факелами стояли тут и там, как каменные изваяния. Кроме них Брайдер увидел огромных странно одетых зеленокожих великанов, которые держали в руках гигантские чаши — светильники. Брайдер догадался по их виду, что это легендарные джинны. Кроме того, вверху реяли полчища светляков, а между колоннами блуждали голубые болотные огни. Наконец, сверху, с невидимого потолка, лился мягкий розовый свет.
Воздух был наполнен звуками. Отовсюду слышно было птичье пенье. Краснохвостые зеленогрудые попугаи носились между колонн и кричали: «Я восхищен!» Живые атласные бабочки ловко уворачивались от них, сплетаясь в причудливом танце. Наконец, Брайдер понял, что в зале звучит еще и музыка — удивительная, мягкая, неземная, чарующая музыка.
Поведя глазами, он увидел, что в такт этой музыке шевелятся стены из цветов и сразу во многих местах грациозно движутся, переплетаясь в сложные изысканные узоры, невиданной красоты обнаженные танцовщицы...
И тут взгляд Брайдера уткнулся в золотой трон, покрытый шкурой давно вымершего серебристого саблезубого леопарда. Перед троном высился яшмовый стол, уставленные золотой и нефритовой посудой с редкостными плодами. В хрустальных бокалах искрились вина.
На троне в пышных парчовых и шелковых одеждах возлежал зловещего вида высокий старик с густыми бровями, черной бородой, шрамом через все лицо и чашей вина в руках. Ему прислуживали красивейшие молодые гурии. Старик с интересом наблюдал за Брайдером.
— Ну здравствуй, здравствуй, Брайдер, непобедимый герой! — сказал старик, мерзко осклабившись. — Вот ты и попал в мой дворец, в который так отчаянно стремился. Что же ты не рад?
Брайдер, Повелитель Лунного Меча, сразу понял, что перед ним — ненавистный Некромант. Брайдер вообще был очень умный. Брайдер хотел было ответить злодею, сказать что-нибудь дерзкое, но оказалось, что он не может говорить.
— Ха-ха-ха! — зловеще рассмеялся Некромант. — Я вижу, как ты пытаешься, Брайдер, но не можешь вымолвить ни слова! Ты нем, непобедимый герой — на твои уста наложена печать молчания.
Некромант вновь зловеще расхохотался и отхлебнул из своей чаши. Острый нюх Брайдера сразу подсказал, что в чаше у мага не вино, а кровь.
— Я благодарен тебе, бывший Повелитель Лунного Меча, за то, что ты убил Таш. Эта древняя старуха давно уже действовала мне на нервы... О, я вижу удивление в твоих глазах! Да, да, ты убил ее, хотя она и считалась, как все боги, бессмертной... Правда, чернильное пятно, которое выползло из этой каракатицы, затопило полгорода и сделало его непроходимым, недоступным даже для света солнц и, разумеется, непригодным для жизни, но я на тебя за это не в обиде. Это не твоя вина... Не нервничай, не нервничай, — проницательно добавил Некромант. — Меч я прибрал. Нечего ему там валяться. Так что теперь я — Повелитель Лунного Меча!