Прибывший в Канаду новый губернатор Чарлз Поуллетт Томпсон (получивший вскоре титул лорда Сайденхэма), выходец из высших слоев английской буржуазии, создавая новую административную структуру колонии, преследовал цель не только укрепить британское имперское господство, но и поддержать британских вкладчиков капитала. Канаду он стремился сделать прежде всего выгодным для английских капиталистов колониальным владением. Такой подход предусматривал известное поощрение местного предпринимательства, развития хозяйства колонии и налаживания деловых связей с местной канадской буржуазией.
Суть политики Сайденхэма сводилась к тому, чтобы, «с одной стороны, потихоньку подорвать власть клики, с другой стороны, подавить ярость радикально настроенных жителей»{120}. В этих целях он решил ограничить права церкви и отменить церковное резервирование земли — «корень всех волнений в провинции и причину восстания». В январе 1840 г. колониальная администрация одобрила соответствующий законопроект и отправила его в Лондон на предмет высочайшего утверждения. С претворением в жизнь положений Акта о союзе губернатор не спешил, ибо обстановка в колонии, особенно в Нижней Канаде, оставалась тревожной. «Нет абсолютной необходимости провозглашать объединение до 15 февраля, — писал он в Лондон в октябре 1840 г., — а до этого времени мое деспотическое правление будет в этой провинции (Нижней Канаде. — В. Т.) сохраняться, так что у меня будет соответствующее время для каких-либо необходимых действий… От французов нельзя ничего ожидать, кроме неприятностей, ибо они еще не готовы для представительного управления»{121}.
Наконец, в феврале 1841 г. Акт о союзе вступил в силу и Сайденхэм объявил о первых выборах в ассамблею объединенной провинции Канада, полагая, что в лице умеренных буржуазных элементов английской Канады получит достаточно надежную опору в борьбе против как «ультратори», так и «радикалов-экстремистов».
Однако политика «обангличанивания» Нижней Канады, реакционность Акта о союзе, отвергшего требование об «ответственном правительстве», вызвали широкое недовольство в обеих частях колонии. На смену казненным или изгнанным лидерам канадских демократов пришли новые. Эти лидеры, преимущественно выходцы из среды зарождающейся буржуазии, отличались умеренными реформистскими взглядами. В годы восстания они выступали против того, чтобы браться за оружие, ратовали за создание «ответственного правительства» при сохранении связей с метрополией, что дало бы возможность с помощью конституционной реформы получить самостоятельность во внутренних делах, контроль над местным рынком и ресурсами. «…Поскольку требование самоуправления отвечало также и более широким интересам массы колонистов, — пишет С. Б. Райерсон, — постольку умеренные реформистские лидеры играли роль народных трибунов, выразителей общих демократических устремлений. Лишь позднее вызов слева, брошенный им радикальными демократами, поставил под вопрос их историческую миссию»{122}.
Во французской Канаде движение против Акта о союзе и борьбу за «ответственное правительство» возглавил Ипполит Лафонтен, бывший когда-то в рядах патриотов, но отказавшийся взяться за оружие в 1837 г. Франкоканадцы собирались на митинги и составляли петиции о расторжении союза. В округе Труа-Ривьер и в городе Квебеке такую петицию подписали 40 тыс. человек.
Борьба франкоканадцев получила поддержку в английской Канаде, где движение за «ответственное правительство» возглавили такие деятели, как преуспевающий адвокат Роберт Болдуин, журналист и делец Фрэнсис Хинкс, крупные канадские предприниматели и торговцы Уильям Меррит, Исаак Бьюкенен и др. По всей Верхней Канаде прошли так называемые дарэмовские митинги с требованием претворить в жизнь рекомендацию доклада Дарэма о предоставлении канадцам самоуправления. Некоторые из этих митингов были разогнаны приспешниками «семейного союза» и шерифами.
Перед выборами 1841 г. И. Лафонтен призывал англо-и франкоканадцев к совместным действиям: «Реформисты составляют громадное большинство в обеих провинциях… У нас общие цели. Интересы реформистов обеих провинций требуют, чтобы в законодательном органе они трудились в духе мира, дружбы и братства». Хинкс также призывал «действовать как канадцы для блага Канады». «Ваши братья, реформисты в Верхней Канаде, встретят вас и ваших соотечественников как канадцев… Не будет проявлено никакой национальной вражды»{123}.
Англо-французское демократическое большинство, сплотившееся под лозунгом борьбы за «ответственное правительство», выступило с единой платформой и оттеснило в новой ассамблее олигархические элементы м сторонников губернатора. О солидарности канадцев английского и французского происхождения свидетельствует факт избрания в парламент Лафонтена от Торонто, а Болдуина — от одного из французских округов.
Преемнику Сайденхэма губернатору Чарлзу Бэготу ничего не оставалось делать, как предложить Лафонтену и Болдуину главные посты в правительстве, которое приступило к своим обязанностям в сентябре 1842 г. Это была победа демократической коалиции, ознаменовавшая утверждение принципа ответственности исполнительных властей перед большинством ассамблеи.
Прибывший на смену Бэготу новый губернатор Мэткалф восстановил автократическое правление, но вернуться на прежние позиции колониальный режим в Канаде был уже не в силах. После ухода в отставку правительства Лафонтепа — Болдуина реформистские ассоциации организовали по всей провинции массовые митинги и демонстрации. На митинге торонтских реформистов Болдуин заявил: «Это не обычная партийная борьба. Это Канада борется против своих угнетателей. Народ Канады, требующий английской конституции, борется против тех, кто ей в этом отказывает. Это сила общественного мнения противостоит интригам и коррупции»{124}.
Противники самоуправления во главе с губернатором (в том числе члены «семейного союза», клерикальная иерархия обеих частей Канады, проанглийские монреальские купцы) не смогли добиться ощутимого перевеса. Ассамблея раскололась на два лагеря, а назначенное губернатором новое правительство оказалось недееспособным.
Борьба за колониальную автономию была тесно связана с борьбой за национальное равенство франкоканадцев и англоканадцев. Именно поэтому франкоканадские демократы составили главную движущую силу реформистского движения в обеих частях Канады.
Обострение обстановки в колонии вынудило метрополию пойти на уступки. Переменам в Канаде способствовал также ряд других факторов. В Англии к этому времени в связи с победой промышленного капитала над купеческой и землевладельческой олигархией старая меркантилистская система уступила место свободной торговле, конкуренции и экспансии капиталов. Стал утверждаться новый тип колониальных отношений. Борьба колонистов за реформы, возглавляемая местными деловыми элементами, в данном случае отчасти совпала с намерением метрополии осуществить ряд серьезных перемен в Британской Северной Америке.
«Великий голод» 1845–1847 гг. в Ирландии привел к переезду в Британскую Северную Америку свыше 140 тыс. нищих иммигрантов. В колонии заметно выросло число рабочих рук. В рабочий отряд борцов за реформы влились новые силы. Еще в 1845 г. 100 ирландцев, работавших на строительстве канала Лашин, совершили поход в Монреаль, чтобы помочь кандидату от реформистов одержать победу на выборах. В самой метрополии борьба английских чартистов за реформы способствовала движению за самоуправление в колониях.