— Как она называется?
— «Я — миссис Такер».
— Можно и мне с вами?
— Нет, в этот раз мы поедем вдвоем. Так она сказала.
— Тебе слишком много позволяют. Все из кожи вон лезут, чтоб тебе угодить, чтоб ты почувствовал себя счастливым, а ты даже на свадьбу не идешь.
— А ты разве не счастлива?
Сейдж, с трудом сдержав улыбку, пожала плечами и ничего не ответила.
Дейзи сидела в спальне за туалетным столиком, а сестра делала ей прическу. Хатауэй заплела волосы во французскую косу и теперь вставляла в нее маргаритки.
— Не слишком туго? На висках не тянет?
— Все замечательно, — засмеялась Дейзи.
— Я бы хотела, чтобы Джеймс тебя узнал, когда ты будешь говорить «да».
Сама Хатауэй выглядела изумительно — в широкой желтой юбке и белой блузке с открывающим плечи вырезом. Она надела кольца и браслет с бирюзой из собственного бутика, ожерелье, сделанное Дейзи, и жемчужные серьги их матери. Ей очень шло такое смелое сочетание разных стилей.
— Хат, тебе не кажется, что это смешно? Зачем только мы устроили настоящую свадьбу…
— А какую надо было устраивать? Фиктивную? Нет, Дейзи, уж если кто и заслуживает такого праздника, так это вы с Джеймсом.
— Я тоже так думаю. — Дейзи взглянула на стоявшую на столике фотографию. Луиза сделала снимок всего три недели назад. Дейзи, Джеймс, Сейдж и Джейк стоят у загона, и у всех, кроме Джейка, улыбки до ушей. — Надеюсь, он все-таки придет.
— Джейк? Он сделает так, как сам захочет.
Хатауэй была хорошей сестрой и любящей теткой. Сейдж она всегда обожала, а теперь была готова изливать свою любовь и на Джейка.
Дейзи задумалась о сыне: в школу ходить отказывается, ночует в конюшне. Она представила себе, каково ему было жить на какой-то ферме, где устроили собачий питомник. Сколько лет им обоим — всем им — пришлось страдать. И раны у Джейка еще не затянулись.
— Знаешь, иногда мне хочется убить Пола Марча.
— Я тебя очень хорошо понимаю, — кивнула Хатауэй.
— Джеймсу я все время говорю, что мы должны всех простить, а со своими чувствами справиться не могу — это сильнее меня.
— Ну и не справляйся. — Хатауэй положила руки на плечи Дейзи, словно хотела освободить сестру от ненависти к человеку, укравшему у нее сына. — Прочувствуй все до конца, а потом забудь.
— Как бы я хотела вернуть эти годы, — прошептала Дейзи.
— Вот и вернешь, насколько возможно, снова выйдя замуж за Джейка.
Дейзи вытерла слезы, и Хатауэй, отругав ее за то, что она размазала тушь, стала поправлять ей макияж.
— Я теперь опять буду жить на Западе, — сказала Дейзи. — На ранчо.
— М-м-м, — промычала Хатауэй.
— А ты будешь к нам часто приезжать.
— Само собой.
Дейзи взглянула на себя в зеркало. Подумала о Хрустальном озере, о багровых скалах, о горах Уинд-Ривер. Здесь Джеймс, здесь ее дети. Это их дом. И здесь она хочет жить — на земле, подарившей ей вдохновение и мечты.
— Я хочу тебя кое о чем попросить. Если увидишь Джейка, попробуй уговорить его прийти.
— А он и так придет. — Хатауэй снова занялась прической. — Я это точно знаю.
— Откуда? — Дейзи посмотрела на сестру в зеркало, заглянула в ее насмешливые, понимающие глаза.
— Да оттуда, что я старшая сестра, — ответила Хатауэй и улыбнулась. — Я все знаю.
Джеймс стоял в конюшне и завязывал галстук. Его отец, уже облаченный в черный смокинг, сидел на стуле, а рядом с ним, в ярко-синем смокинге, стоял Тодд.
Тодду, похоже, было приятно, что его позвали на праздник. Кто мог подумать, что на свадьбе Джеймса и Дейзи будет столько Райделлов? Однако сегодня тут были и Тодд, и Тамми с детьми, и Рут с Эммой, и, конечно, Луиза.
Идея принадлежала Дейзи. Она спросила Джеймса, не хочет ли он пригласить Райделлов. Луиза теперь стала полноправным членом семьи Такеров, и двум кланам давно пора забыть старые ссоры.
— Ты только посмотри, — сказал Далтон. — Такеры и Райделлы сошлись в одном месте, и никто никого не собирается убивать.
— Неужели чудеса никогда не кончатся? — рассмеялся Тодд.
— Пока с нами Дейзи — нет, — сказал Джеймс.
— Я знаю, это не ты придумал нас позвать, но все равно я очень рад, что я здесь.
Луиза давно уже ушла дать указания музыкантам, и Далтон встал и отправился на поиски супруги. Тодд хотел было идти за ним, но Джеймс его задержал.
— Я должен перед тобой извиниться.
— За что? — изумился Тодд.
Джеймс откашлялся.
— Я был к тебе несправедлив. Все эти годы я считал, что это ты украл у меня сына.
— Я это знал, но понимал, что никакие слова не помогли бы мне тебя переубедить.