Я не выполнил просьбу его величества потому, что привык помогать тем, кто в опасности. Не будьте беспечным шкипером! Шквал обычно налетает с той стороны, откуда его никто не ждет.
— Спасибо за важные сведения, капитан, — сказал я, натянул вожжи и стал заворачивать лошадь в обратную сторону.
— Эй, шеф! Что вы задумали? Куда вы заворачиваете мои кирпичи?! — громко закричал капитан и схватил меня за руку.
— Ничего не случится с вашими кирпичами, — ответил я капитану. — Мы упустили из виду важную вещь: ваши матросы тоже состоят на государственной службе, им тоже полагается жалованье. Зачем второй раз гонять кобылу?
Капитан Прунамель подумал, усмехнулся и сказал:
— Вы умеете делать выводы, шеф… Можете быть уверены, что флот Мурлындии на вашей стороне в любой передряге! А сколько вы дадите матросам?
— Тридцать пять в неделю им будет достаточно, — сказал я.
Капитан Прунамель раскрутил над головой вожжи, хлестнул лошадь и закричал штормовым басом:
— Н-но, красавица моя! Шевели ножками!
А жизнь в Мудросельске по-прежнему кипела. Днем население зарабатывало кирпичи, а вечером предавалось играм, пляскам и прочим веселым забавам. Зампотех Федя здоровался со мной очень радушно, иногда даже расспрашивал о планах на будущее. Умечение короля Мура кирпичами внезапно остыло. Все свои кирпичи он подарил Дылде, и она выложила ими еще две дорожки в саду. Опять я ежедневно играл с королем в шахматы. Мур относился ко мне ласково, и я позволял себе выиграть у него партию-друтую. Еще ласковее была королева Дылда. Каждый день она поила меня холодным компотом из яблок.
Время от времени в нашем доме появлялся тайный человек Шнырь. Он рассказывал мелкие новости, болтал о пустяках, декламировал свежие стишки доктора Клизмана. Он заверял меня, что в Мурлындии все благополучно. И правда, никакие признаки не предвещали беды. Но я тревожился. Ведь договорились же они до чего-то с Главным! Что они замыслили? Откуда ожидать шквала? Как отразить удар?..
Лидка заметила мое состояние и спросила, чем я расстроен.
— Меня волнуют заботы о благе населения, — сказал я.
— Правда, — вздохнула Лидка. — Я вижу, как ты занят все дни. А сегодня вечером ты будешь дома?
— Зачем тебе это надо? — спросил я.
— Я устраиваю в школе первый диктант. Мои ученики уже умеют писать, — похвасталась Лидка.
— Поздравляю! — сказал я.
Как только спустилась темнота, к нашему дому осторожно, на цыпочках стали подкрадываться ученики. Их было пятеро: мудрый Аркадиус, начальник охраны складов Грызушка, бездомный житель Жареный, охотник Евтихий и Митька-папуас. У каждого под мышкой была доска, выкрашенная черной краской. Ученики расселись на лавке, положили доски на колени и вытащили из карманов по куску мела. Они замерли в ожидании.
— Что ты будешь им диктован? — спросил я Лидку.
— Петя сочинил простенький рассказик, — сказала Лидка. — Как раз для диктанта.
Она подошла к ученикам, вытянулась в струнку и начала урок.
— Сегодня будем писать диктант, — сказала Лидка противным голосом. — Приготовьте доски и мел.
— Готово, — пробасил Аркадиус.
— Пишите самостоятельно! За подглядку буду снижать отметку!
— Зачем подглядывать? — удивился Митька. — У нас каждый уверен, что грамотнее других пишет!
— Вот и хорошо, — сказала Лидка, хотя в такой самоуверенности ничего хорошего, конечно, нет. — Слушайте меня внимательно. Я буду диктовать по одному предложению. Пишите заголовок…
Ученики сопели. На пол сыпались крошки мела. Лидка продиктовала Петькин рассказ:
«МИЛА И МУЛ
Мила имела мула. Мул был мал. Мила мула мыла, а мул ел мыло. Мила смело била мула. Мул выл».
— Точка, — сказала Лидка. — Проверьте, нет ли ошибок.
Ученики, забыв Лидкины предупреждения, стали совещаться. Чтобы отвлечь внимание на себя, я обратился к Лидке:
— Приличный рассказ. Для диктанта. А где сам-то Петька?
— Он бывает дома еще реже, чем ты.
— У меня работа. А у него что?
Лидка промолчала. Повернувшись к ученикам, она спросила:
— Проверили? Теперь давайте я посмотрю и поставлю отметки.
Я задумался о Петькином поведении. Чем он сейчас занимается? Пьет носом воду или лижет раскаленную лопату? Или новый фокус придумал? Лучше бы уж рассказы сочинял…
Ко мне подошла растерянная Лидка и сказала со слезой в голосе:
— У всех одинаковые ошибки! Ясно, что они бессовестно списывали друг у друга. Миша, что мне с ними делать?
— Пороть, пороть, пороть! — сказал я гневно.
Я вышел из дому и отправился искать Петьку.