- Румпель… и-Румпельштильцхен, - мальчик не хочет, чтобы тот счёл его имя слишком коротким, ведь его собеседника зовут словно короля… или как его отца - «Малкольм», но титула или фамилии у папы не было. Иногда к отцовскому имени прибавляли ещё одно слово, но лишь тогда, когда самого не было поблизости. Чужак. Чужак Малкольм, вот как его называли. Когда Румпель спросил у мамы почему, она велела «только не приставать с этим к отцу» и объяснила, что слово означает лишь то, что папа родился не в их деревне и даже не в Пограничье. «Храбрый», - так действительно могут звать короля, или рыцаря, герцога или барона. Но на рыцаря человечек не похож… больше на волшебство или на сон.
Чёрный человечек кивает ему и откидывается на спинку невидимого стула:
- Вот так нет! Никакой я не сон.
- Ты читаешь мысли?
- Твои — да.
- А почему ты чёрный?
- Слишком много вопросов, тебе не кажется?
Чёрный человечек зевает, словно хочет спать или просто заскучал в его обществе. Но не уходит, а приближается, усевшись на кровать и погрузившись в долгое молчание. Мальчику не кажется, что вопросов слишком много, напротив, он задал их гораздо меньше, чем вертелось на языке и ни на один не получил ясного ответа.
- Почему ты чёрный? - повторяет Румпель.
- А ты разве не точно такой же?! - фыркает человечек. Но всё же поясняет. - Я чёрный потому что я трубочист, разве не очевидно?
Румпелю хочется подловить этого задаваку на лжи:
- У нас нет трубы.
- А разве я говорил, что собирался чистить вашу трубу? - оскорблённо восклицает человечек, подпрыгивает и совершает небольшую пробежку в воздухе, под самым потолком. - Я пришёл к тебе, Румпи.
- Румпельштильцен, - вставляет мальчик тихо.
- Это не важно, Румпи… Со временем ты обретёшь своё настоящее имя. - Это звучит загадочно, но он отчего-то не решается задать вопрос. Человечек продолжает: - Важно то, что я здесь. Ну, когда мы уже чем нибудь займёмся? Ты что так и собираешься валяться в постели? - Малкольм Храбрый кувыркается в воздухе. - Что будем делать, подерёмся или поиграем?
Сначала таинственный гость показался Румпельштильцхену комедиантом, потом волшебным существом вроде гномов, которые никогда не растут, но уже рождаются взрослыми, но сейчас он отчётливо увидел, что перед ним обыкновенный мальчишка, такой же как он. Только весь чёрный от сажи и наделённый способностью летать.
Румпель скидывает с себя одеяло, сползает на пол и достаёт из корзины все свои сокровища — волчок, трещотку, соломенных куколок — малыша и малышку, украшенную резьбой и ярким узором деревянную палочку, в разное время служившую ему и мечом и конём.
- Выбирай, что хочешь, - щедро предлагает Румпель.
- Играть с таким? - Малкольм Храбрый презрительно морщит свой чёрный нос. - Да это всё девчоночьи игрушки. Кроме… - человечек подцепляет его палочку, - может быть, этого. Да и то, - кривит он рот в издевательской улыбке. - Ты хоть когда-нибудь сражался настоящим мечом?
Чёрный человечек перехватывает палочку двумя руками и делает вид, что хочет переломить её пополам.
- Эээ. Верни её, она моя.
- Твоя? - издевается гость. - Тогда забери, Румпи-малыш.
Мальчик хмурится. Он подумал было, что его чумазый гость такой же, как и он, но снова ошибся. Больше этот Малкольм Храбрый — интересно, за что он удостоился такого воинственного прозвища? — походил на тех больших мальчишек, которым доставляло удовольствие дразнить всех, кто помладше, и отнимать чужие игрушки. Встреч с ними Румпель старался избегать… В самом прямом смысле этого слова. Но этот черный человечек — хотя и ведёт себя так же как они — ростом ничуть не больше его самого.
- И заберу! - мальчик кидается вперёд и почти выхватывает палочку из рук человечка, но в последний момент тот подпрыгивает и оказывается у Румпельштильцхена за спиной. Развернувшись Румпель в два скачка настигает своего врага, но тот снова успевает ускользнуть, а разогнавшийся мальчик падает носом вниз. Человечек тут же садится ему на спину:
- Значит, всё-таки драка! - торжествующе восклицает он. Мальчик молчит, хватает человечка за чёрную щиколотку, резко дёргает, перекатывается и оказывается наверху. Он прижимает Малкольма Храброго к земляному полу. Пыхтя нависает над поверженным врагом, из рук которого уже выпала ставшая причиной их ссоры палочка.
- Да что ты, с ума сошёл, шуток не понимаешь? - тянет ноющим голосом «трубочист». - Не собирался я ломать твою палку, больно нужно… Ну что, мир?
- А ты больше не будешь? - интересуется Румпель.
- Не буду. Мир?
- Мир, - соглашается мальчик и нехотя освобождает человечка. Тот неспешно встаёт, поводит плечами, стряхивает с угольно-чёрной одежды невидимую глазу грязь и за одно мгновение опрокидывает Румпельштильцхена на спину, усаживается ему на грудь и заносит руку для удара. Чёрный кулак быстро и неотвратимо приближается к лицу, и мальчик зажмуривается. Однако, вопреки ожидаемому, боль не приходит. И, открыв глаза, Румпель обнаруживает, что странный гость больше не удерживает его, а парит в воздухе.
- Надеюсь, тебя не обидела моя шутка, - голос звучит вполне благожелательно. - Но наша возня была бы гораздо веселей, если бы ты тоже летал.
Ещё полминуты назад мальчик хотел приказать Малкольму Храброму убираться прочь из его дома, но то, что человечек сказал о полёте, заставляет Румпельштильцхена забыть об обиде.
- Но я не умею летать.
- Ну, раньше ты летал… Даже если и не помнишь этого. Все летают до того, как превратятся в глупых орущих младенцев. Потом, разумеется, забывают об этом. Но тебе повезло, ты можешь летать снова.
- Я умер?
Малкольм Храбрый зависает в воздухе напротив Румпельштильцхена:
- Ну до чего ж невнимательны эти мальчишки! - восклицает он в притворном возмущении. - Я не прихожу к мёртвым. Ладно, слушай, второй раз повторять не буду. Я пришёл к тебе потому что ты — беглец. Ты сбежал из дома, стал по-настоящему свободным — и вуаля! — теперь можешь летать, и я пришёл сообщить тебе об этом.
- Могу? - недоверчиво переспрашивает мальчик. - А как?
- Ну… это просто. Вспомни какой-нибудь приятный момент.
Румпельштильцхен вновь забирается на постель, встаёт на самый краешек и думает о том, как мама будит его поцелуем, ерошит волосы, а когда это не помогает, щекотно водит пёрышком по ступням: «С добрым утром». Он слегка отталкивается от кровати и его пятки впечатываются в пол.
- И что же ты вспоминал, друг мой, субботние порки? - насмешничает человечек, всё ещё висящий в воздухе.
Мальчик хочет возразить, что никаких порок он вспомнить не может, потому что их и не было никогда, но вместо этого коротко выдыхает:
- Маму.
- Ха, хорошо, на смерть не разбился. Вспоминать надо приятное, но не родителей. От таких мыслей только падают. Ну, ты же отважный мальчик, Румпи.
Мальчик совершает ещё одну попытку: лето, жара, он бежит по дороге, встречный воздух приятно обвевает лицо, в руках у него новая трещотка, она вращается и поёт на ветру. Мальчик вызывает в памяти её свистяще-гремящее звучание и взлетает. От неожиданности он чуть не стукается головой о потолок, облетает кровать…
- Полетаем над лесом? - предлагает Храбрый Малкольм и выпархивает в узкую щель отдушины.
Мальчик мельком удивляется: как можно пролезть сквозь такое узкое отверстие и не застрять в нём? Но, не успевает он толком это обдумать, как вылетает следом. Сейчас ночь, и различить тёмную фигурку на тёмном фоне практически невозможно. С неба на них смотрят звёзды — может быть, их зрение острее человеческого — и обкусанная луна.