— Я так счастлива, что ты вернулась! — Джил отодвинулась, зеленые глаза Хейлов сверкнули, и она снова засмеялась. — О, ты здесь, ты здесь!
Мередит крепко сжала ее в своих объятиях. Несмотря на то, что ее младшая сестра была выше нее на три дюйма, Джил вела себя как щенок лабрадора, хотя и одетый в фиолетовое платье в белый горошек. Ее сердце замерло. У нее вырвался смех, развязывая узлы в стенках желудка, покрытых пепсидом.
— Ты идиотка. Отстань от меня.
Джил опять отлипилась от нее, но все же обняла за талию.
— Это «ауди», которую ты купила на деньги Рика-Мудака?
— Я взяла ее в аренду. Раз я собираюсь пожить здесь какое-то время, подумала, что мне понадобится машина. Ездит, как во сне.
Джил отпрыгнула, как гигантская фея, оставляя следы на свежескошенной траве.
— Я не могу дождаться, когда мы отправимся прокатиться на ней. — Она рванула к Мередит и оттянула верх ее рубашки. — А теперь покажи мне Ла Перлу.
Мередит отмахнулась.
— Прекрати!
Но Джил все равно приподняла низ ее рубашки.
— О, клюквенного цвета бюстье. О-ля-ля. Моя сестра, предпочитающее хлопковое белье, решила перейти на шальную сторону.
Мередит помахала рукой, ее родители стали спускаться по ступенькам крыльца, очевидно, испытывая некое неудобство из-за стриптиза, который разворачивался прямо перед ними.
— Заткнись! Мама с папой идут.
Джил высунула язык и подула, отчего раздался громкий пукающий звук.
— Как будто мама не хотела бы его увидеть. Я вижу Лондон, я вижу Францию, я вижу трусы Мередит, — пропела она.
— Веди себя прилично! — произнесла Мередит, ударив ее по руке. — Я покажу тебе свои новые вещи позже.
— Обещаешь?
— Ага.
Ее сестра побежала по лужайке.
— Русалка уже здесь.
— Мы видим, — подтвердила Линда Хейл, ее слегка морщинистое лицо светилось так, как светятся лица всех мам, когда дети возвращаются домой. В рыжих волосах матери еще больше прибавилось седины, когда она видела ее последний раз после сердечного приступа отца.
— Спасибо, что приехала, дорогая. Это очень много значит.
— Ты выглядишь потрясающе, — подмигнул Алан Хейл. Глубокие борозды морщин прорезали дорожки вокруг глаз и рта. — Мне нравятся твои волосы. И хотя я в восторге, что ты вернулась, но тебе нет надобности освобождать меня от работы в газете. Черт побери. Кто-нибудь слышит меня?
— Нет, — ответили мать и сестра хором.
Родители по очереди обняли ее. Она с нежной улыбкой вдыхала их запах. Мама пользовалась лимонным лосьоном вербена. От папы как всегда исходил запах скипидара, у него было хобби, он занимался реставрацией мебели, и этот запах въелся ему в кожу.
И заметив, как проблемы со здоровьем отца, сказались на ее родителях, она была рада, что приняла решение вернуться домой на три месяца. И сейчас впервые она посмотрела на своих родителей другими глазами и поняла, что они стареют. Дом, который они арендовали в Седоне был для них своего рода убежищем для отдыха, Седон находился в дне езды отсюда, они могли бы вернуться, когда только захотят. Она не встречала ни одного человека, который бы также любил колесить по дорогам, как ее родители. (Седон город в Аризоне, штат США, удивительно красивая природа, говорят является священным местом и лечит душу. – прим. пер.)
Мама снова ее обняла.
— Я так рада, что твой босс согласилась дать тебе немного времени. Ты не представляешь, что это значит для нас.
Мередит поглаживала ее спину.
— Все хорошо, мам. Я рада, что смогу помочь.
Тяжесть, обычно тащившая ее сердце вниз, исчезла. Здесь ее любили. Здесь она могла быть собой, не боясь предательства. Она могла смеяться и расслабляться. Немного распустить волосы. Слишком долго, она ощущала себя, завернутой в плотный целлофан.
Артур Хейл шагнул вперед позади родителей.
— Как раз вовремя, — пробормотал он, постукивая тростью у ее ноги. — Поцелуй своего дедушку. — Он подставил ей щеку, и она улыбнулась, чувствуя его дыхание с запахом жевательных конфет «Ред Хот». — Он прищурился, рассматривая ее, белая прядь волос упала ему на лоб. — Ну, я вижу, ты снова стала рыжей. Хорошо. Ты никогда не была блондинкой-бомбой. (Red Hot candy – мексиканские жевательные конфеты с пряной корицей и сладкой глазурью. – прим. пер.)
Она слегка сжала его руку, его заветренная кожа погрубела, поблекла.
— Спасибо, дедуля. Ты точно знаешь, как вскружить девушке голову.
Он ткнул ее палкой — сильный тычок для семидесятипятилетнего старика.
— Я много крутил головой по сторонам перед тем, как встретил твою бабушку. Так ты будешь моей новой протеже, да? Полагаю, ты справишься.
Она прищурилась.
— О, я все сделаю правильно.
Он снова тыкнул ее тростью, всматриваясь в нее через очки.
— В семье так и делают — помогают.
— Я знаю.
Ее сердце сжалось, мама вытерла слезу. Господи, ее мать никогда не плакала. Отец схватил ее за руку, она с отчаяньем посмотрела на Джил. Ее сестра тоже вытирала слезы. У нее все внутри ухнуло вниз. Неужели, действительно, все так плохо.
Дедушка подошел поближе, леденец щелкнул об зубы.
— Я слышал, твой придурок бывший муж надумал баллотироваться в Сенат. Как ты к этому относишься? — Его молчаливый взгляд был пугающим. Артур Хейл умел оценивать людей и заглядывать им в души.
Она опустила глаза, поток ярости начал вырываться наружу. Покопавшись в сумочке в поисках ключей от машины, она отвела глаза в сторону.
— Это его дело, не так ли?
— Дедушка, успокойся, — прервала его Джил. — Ты портишь ей возвращение домой. Не заставляй меня забирать у тебя трость, дедуля.
Он зарычал.
— Девочка совсем не уважает старших. — Но он всего лишь взъерошил волосы Джил и повернулся к дому. — Прекрасно. Я рад, что твой босс не доставила тебе проблем и твой отец наконец-то может взять отпуск. Я не хочу, чтобы у него был еще один сердечный приступ. Черт побери, ему всего лишь пятьдесят два. У него адские гены моего отца.
— Он еще проедет достаточно много миль, Артур, — с улыбкой сказала мать Мередит. — Да, мы благодарны твоему боссу. Пожалуйста, скажи ей еще раз спасибо от меня, Мере.
Она улыбнулась.
— Мама, ты говорила это уже сотню раз. Я уже все ей передала.
— Это так великодушно с ее стороны.
— Я собираюсь... поработать над несколькими статьями для нее здесь. — Она не посмела пояснить над какими. Если об этом узнают, что она пытается найти настоящую любовь в стиле Норы Робертс и написать об этом, весь маленький городок только об этом и будет говорить. Она не должна рассказывать о своем исследовании. Кроме того, она не знала, как местные парни отнесутся к ее идее написать подобную статью. Если бы она была парнем, у нее отбило бы все желание.
— Карен легко быть щедрой. Она не платит за это, — раздраженно фыркнул Артур. — Эта девушка запросила такую зарплату… разбой среди белого дня.
— Я того стою.
— Ну, это мы еще поглядим, деточка.
Мама взяла у нее сумку.
— Дорогая, я приготовила самые любимые твои блюда. Жареная курица, пюре и кукуруза. Лимонный пирог с безе на десерт.
Ее отец похлопал себя по среднего размеру животу.
— Твоя мама сегодня мне разрешает отойти от моей диеты. Я твой должник, Meре. Если мне придется съесть больше клетчатки, я…
— О, Алан… ни слова! — приказала мама. — Это для твоего же блага.
— Потише, вы двое. Могу я просто сказать, как хорошо снова оказаться дома! — вмешалась Мередит.
Да, так и было. Она посмотрела на окружающие горы. Неровные серые скалы поднимались вокруг, как храмы. Осина, ольха и тополь повсюду расцветали ранним осенним цветом. Мурашки пробежали у нее по рукам. Боже, здесь было так красиво, настолько непохоже на Нью-Йорк. У нее даже наступила секунда паники. Она правда может остаться здесь на три месяца? Она прижала руки к бюстье и могла поклясться, что услышала: «Да, можешь», произнес в голове гортанный глубокий голос. Ну, это было жутковато.
— Мы будем стоять здесь весь день, любуясь видом? — громко спросил дедушка Хейл. — Я умираю с голоду.
Ее родители направились к дому, Мередит пошла открывать багажник. Джил остановила ее.
— Ты остановишься у меня. Мы пойдем ко мне после ужина.
Остаться с Джил? Она любила свою сестру, но...