— Это из-за сотрясения мозга, — пояснил старик, — тошнит?
— Есть немного.
— Извини, но у нас не было другого выбора, — иссохшее тело сотряс кашель, между пальцев скользнули темно-красные, почти черные струйки, — объясни ему, Паш, я не могу…
— Мы находимся в эвакуационном выходе из «Золотого быка», — заговорил телохранитель, — на Председателя Лиги было совершено покушение.
— Покушение!? А при чем здесь я?
— Ты — один из тех, кто пытался его убить.
— Я!? Убить!? — отозвавшаяся эхом боль в голове заставила меня стиснуть ладонями виски и немного убавить громкость, — вы с ума сошли! Мы планировали небольшой пикет, заготовили кратенький список требований, только и всего!
— Это от вас уже не зависело. В ваши головы была забита программа на убийство, причем не только в ваши, а в головы почти всех посетителей ресторана. Вы попали под воздействие чрезвычайно сильного Корректора, способного действовать удивительно быстро, крайне эффективно и при этом чертовски скрытно. Мы ожидали нападения, готовились к нему, но, видимо, недостаточно тщательно, — телохранитель оглянулся на раненого босса, — один удар я все же пропустил.
— Ничего, Паш, все нормально, — прохрипел Председатель, — главное, что поставленная цель достигнута.
— Какая цель? — продолжал недоумевать я.
— Ты, — Перфект снова повернулся ко мне, — ты — единственная ниточка, что может вывести нас на организатора этого и других покушений. Так что постарайся оправдать принесенные жертвы, ведь Председателя ранили именно в тот момент, когда я тащил твое бесчувственное тело к выходу.
— Что вы такое несете!? — я уже начинал терять самообладание, — какая еще ниточка!? Я ровным счетом ничего не знаю и ничего не помню! Вы что, всех собак на меня теперь навесить хотите!?
— Тише, тише, — охранник примирительно поднял перед собой руки, хотя их вид, в засохших бурых потеках, меня не особо сильно успокоил, — никто ничего на тебя навешивать не собирается.
— Тогда что вам от меня нужно? Объясните же, наконец!
В запертую дверь снова ударили, и наши головы дружно повернулись к ней. От стены рядом с дверным проемом откололся кусок штукатурки и упал на пол, разбившись в крошки.
— Боюсь, что сейчас не самый подходящий момент для объяснений, — буркнул Перфект, — времени у нас не так много. Они скоро ворвутся сюда.
— А кто там, за этой дверью? — поинтересовался я.
— Люди, жаждущие моей смерти, — объяснил Председатель, — так что нам надо убираться отсюда и поскорее.
— Каким образом? — я завертел головой, в первый раз за все это время осмотрев место, где очутился.
Помещение было похоже на станцию метро в миниатюре — небольшая платформа с парой подпирающих потолок колонн, простенькая скамейка посередине и черный полукруг входа в тоннель на дальней стене.
— Вон на том вагончике, — Паша указал рукой на небольшую кабинку, стоящую у края платформы, — он вывезет вас к подножию скалы. Если все работает как надо, то там вас уже будут ждать полиция и спасатели.
— Вот спасибо! — саркастически усмехнулся я, — только полиции мне сейчас и не хватало!
— Ничего они тебе не сделают, не волнуйся! Тем более что других вариантов все равно нет.
— И что значит «вас»?
— Я останусь здесь и постараюсь задержать толпу насколько смогу. Иначе они могут догнать вагончик и довершить начатое, ведь он едет не особо шустро.
Очередной удар сотряс несчастную дверь и поднял в воздух облако цементной пыли.
— Надо спешить! — телохранитель склонился над Председателем, намереваясь взять того на руки.
— Обожди, Паш, — прошептал старик, жадно хватая ртом воздух, — я боюсь, что не дотяну до…
— Что же делать?
— Мне нужен Посыльный, чтобы кое-что передать…
— Но кто?
— У нас нет выбора…
Они повернули головы и оценивающе посмотрели на меня.
— Сынок, подойди-ка ко мне, — поманила меня дрожащая рука.
— Зачем? — настороженно нахмурился я.
— Я должен передать тебе кое-что.
— Что еще передать?
— Да подойди же, не бойся! Или тебя тащить силой?
Оказаться в лапах Перфекта мне совсем не светило. Я подошел к сидящему у стены Председателю и опустился на корточки, стараясь не наступить в растекающуюся по полу кровь.
— Я слушаю, — он был от меня на расстоянии вытянутой руки, и я смог рассмотреть его как следует. Как и следовало ожидать, в действительности Председатель Лиги выглядел совсем не так, как на обложках журналов или в телевизионных репортажах. Лишенный толстого слоя обычной ретуши, он оказался обычным сухоньким старичком, лицо которого покрывали пигментные пятна, особенно заметные в силу мертвенной бледности, а жиденькие остатки волос на висках растрепались и торчали в разные стороны.