Кивнув своему невидимому собеседнику, он шагнул к двери и взялся за ручку.
— Очки можете оставить, но одевать их запрещено.
— Хорошо.
— Проходите, — дверь распахнулась, окатив гостя потоком теплого солнечного света.
— Спасибо, Паша, можешь идти, — произнес негромкий, чуть надтреснутый голос, владельца которого после полумрака тамбура мешал рассмотреть яркий свет.
Дверь беззвучно закрылась, и посетитель с облегчением выдохнул. Немного проморгавшись, он, наконец, смог сфокусировать взгляд на сидящем за столом пожилом человеке, весь облик которого состоял из двух вещей: пятнистого как лунная поверхность абсолютно голого черепа и глаз, затягивающих бездонной чернотой двух пулеметных стволов.
— Ох, умоляю, не смотрите на меня так! — поморщился гость, — опять голова разболится.
— Я просто хотел убедиться, что это действительно ты.
— И как?
— Ответ утвердительный, — усмехнулся старик, — хотя замаскировался ты основательно.
— Ваш ангел-хранитель на мой камуфляж не повелся.
— Еще бы! Он же Перфект!
Посетитель пододвинул себе стул и сел, вытирая платком вспотевшую шею.
— Не люблю я их, что бы Вы там ни говорили, — буркнул он, — когда он меня ощупывал, я чувствовал себя, словно в пасти ротвейлера, который своими мощными челюстями делает мне массаж. Одно неосторожное движение и…
— Брось! Паша надежен как скала.
— Увы, ничего не могу с собой поделать. Я не могу доверять тому, чего не понимаю.
— Он нормальный человек!
— Ха! Нормальный!
— Паша вежливый, предупредительный, терпеливый, да и с чувством юмора у него все в порядке. Чем он тебе не угодил?
— Чувство юмора бывает разное, — нервно дернул головой визитер, — некоторых индивидуумов, например, забавляет процесс отрывания лапок пойманным мухам.
— Иногда ты бываешь жутким занудой!
— Горбатого, как говорится…
— Как хочешь, дело твое, — костлявые пальцы приподняли и снова уронили на стол пластиковую визитку, — «Объединение Военных Отставных Диспетчеров»? Ты сам весь этот бред придумываешь?
— Приходится.
— «ОВОД» — ловко, конечно, но придумывать каждый раз новую правдоподобную расшифровку — можно и мозги вывихнуть.
— Это верно, — вздохнул гость, — моя фантазия уже на исходе.
— Семен Олешко? — старик снова скосил глаза на кусочек пластика.
— Так точно, Господин Председатель.
— Тьфу, Сереж, оставь эти формальности!
— Не могу, да и Вам не советую. А вдруг здесь кто… — гость зыркнул глазами по сторонам.
— Тогда ему осталось жить очень и очень недолго, — старик отрицательно покачал головой, — об этом не беспокойся.
— Как скажете, Георгий Андреевич.
— По чьему следу идет нынче наш надоедливый Овод?
— В данный момент я свободен. Отдыхаю пока.
— Что? Все так плохо? Неужели человечество достигло такого уровня в своем развитии, что для тебя больше не осталось работы!?
— О нет! Скорее наоборот, случилась редкая передышка. Пока в этом мире обитают люди, у них всегда будут случаться неприятности, требующие моего участия. Всегда будет нужен кто-то, ловко балансирующий на тонкой грани между Законом и Кодексом.
— Что ж, печально, конечно, что наш мир все еще несовершенен, но, с другой стороны, я рад, что ты не сидишь без дела, — старик подался вперед и наполнил стоящий перед гостем бокал, — вот, попробуй, другой такой возможности может и не представиться.
Овод отпил вина, задумчиво смакуя его вкус, затем посмотрел бокал на просвет, оценивая насыщенный цвет божественного напитка.
— Какой год? — поинтересовался он.
— Тридцать второй.
— О!
— Да, очень удачный урожай.
— Забавно…
— Что именно?
— Как легко создать видимость искушенности, — Овод выпил остатки вина и поставил пустой бокал не стол, — ведь на самом деле для меня все эти годы и сорта — пустой звук. Я ни бельмеса в них не смыслю.
— Тьфу! Жулик! — Председатель раздосадовано тряхнул головой, — только зря продукт извел.
— Такая уж у меня работа. У Вас свои хитрости, у меня — свои.
— Отныне ты получил в моем лице еще одного смертельного врага!
— Одним больше, одним меньше — я уже давно перестал их считать.
— Судя по всему, ты уже успел их немало нажить? Верно?
— Есть немного. Невозможно угодить абсолютно всем.